Я перескочил обратно в подвал — только что я уделил ему недостаточно внимания — может быть я смогу найти здесь что-то полезное.
Верхние этажи были разграблены, но подвал не заметили, и я в самом деле обнаружил целый ящик бурдюков для воды, кожа которых была такой хрупкой, что ломалась, когда я касался её. Старые униформы, части от доспехов, добрая дюжина алебард в хорошем состоянии… двуручные мечи, при виде которых у меня уже начинала болеть спина, несколько заржавевших мечей. Арбалеты с треснувшим прикладом и заржавевшей тетивой… и, наконец-то, серебряная фляжка, красиво украшенная драконом Аскира. К счастью для меня, у неё была не гниющая корковая пробка, а стеклянная. Под серебром была скрыта хрустальная бутылка. Что бы в ней не находилось раньше, сложно было предугадать, поскольку теперь содержимое пахло уксусом.
Я снова перебрался в цистерну, прополоскал фляжку два раза, а на третий раз наполнил. Всё ещё ощущался лёгкий привкус, но я уже не был так придирчив. Я подвесил фляжку рядом с кошельками, спрятав под камзол и перескочил обратно в подвал. Однако на этот раз я был небрежен и чуть не упал в пропасть, но отделался лёгким испугом и, целым и невредимым, смог по кушаку вскарабкаться в подвал.
Здесь, среди длинных мечей, я выбрал тот, что сохранился лучше всего, и засунул его в ножны Искоренителя Душ.
Они подошли, поскольку форма и модель соответствовали как раз этим старым мечам империи. Я также нашёл старый кинжал и использовал его, чтобы выломать драгоценные камни из рукоятки того, что сломался. Вооружившись таким образом, я выдвинулся в путь, радуясь весу, висящему на боку. Теперь я не был беззащитным.
Но я также не был свободным. Если бы дельфины отнесли меня к другим берегам, я, возможно, устроился бы там как фермер или, как уже давно мечтал, купил бы таверну.
Сир Родерик фон Тургау погиб в пучине морской. Легенда о человеке, который владел мечом бога, Сольтара, наконец-то закончилась. Без этого клинка я не был особо полезен ни Лиандре, ни другим, тем более, что они доберутся до Аскира задолго до меня. Это были мои оправдания, которые я подготовил в ту ночь, когда находился в море, привязанный к мачте.
Когда у меня не было веры в то, что я смогу избежать морской могилы.
Но сейчас… Я остановился у ворот башни, глядя вниз на пиратскую бухту. Сейчас мне не оставалось ничего другого, кроме как бежать с этого острова. Так что можно сразу предпринять попытку догнать других в Аскире.
На моём пути стояли лишь неприступная крепость, несколько сотен пиратов и почти три десятка кораблей, полных злодеев и головорезов. Во всяком случае, я предположил, что будет недостаточно просто забронировать проезд до имперского города.
От старой башни до пиратской бухты было недалеко, смелый прыжок в пропасть избавил бы меня от нескольких часов пути и в то же время от жизни. Но так я был вынужден следовать по останкам старой дороги, ведущей к башне. Задача не из лёгких, поскольку, во-первых, землю бороздили глубокие трещины, во-вторых, дорога во многих местах была размыта и заросла колючками, так что было непросто. Тучи хоть и приблизились, но солнце всё ещё пекло. Когда я наконец добрался до небольшого ручья, прошло по меньше мере три отрезка свечи. Без воды из старой цистерны путь был бы мучением.
Я снова наполнил фляжку и пошёл вдоль русла ручья.
Тем временем этот день тоже подходил к концу, до заката оставалось, наверное, где-то два отрезка свечи, когда я увидел первых людей.
Я нырнул под корявое дерево и колючий кустарник, наблюдая за ситуацией. Здесь был небольшой деревянный мост, перекинутый через ручей, дорога вела через этот мост и примерно через сотню шагов заканчивалась воротами в стене, которая защищала морской порт со стороны суши. До сих пор я не нашёл берега, к которому мог бы пристать корабль, но видимо для архитекторов старой империи это было недостаточной защитой.
Я слышал, что имперский город всё ещё владел флотом, и мог бы дать руку на отсечение, что адмиралы каждый раз скрежетали зубами, когда им снова приходилось уступать корабль пиратам. Теперь я полностью понимал проблему. Я тоже никак не мог придумать, как завоевать эту крепость.
И как оказалось, здесь жили не только пираты. Один из парней в украшенной парчой рубашке, свисающей с боку абордажной саблей и с обвязанной красным платком головой был явно пиратом. Другой — исхудавший старик — скорее нет. Он лежал на земле, а пират пинал его ногами и неистово ругал.
Рядом с ними на земле отчаянно махали крыльями две тощие курицы; их ноги были связаны друг с другом.