Услышав сообщение о приказе Верховного Главнокомандования оставить Одессу и эвакуировать ее гарнизон в Крым, капитан стал еще более сосредоточенным. Он сутками не сходил с мостика, руководя отражением атак вражеской авиации.
Сахалинцы стали уже опытными воинами. Многие из них хорошо овладели комендорским делом и умели отражать вражеские налеты. Славу особо метких зенитчиков имели секретарь судовой парторганизации помполит В. И. Чекурда и матрос-рулевой С. П. Герасимов.
... «Сахалин» шел в Севастополь.
— Можно считать, ночь миновала, — обронил, ни к кому не обращаясь, вахтенный штурман Телохин и обвел взглядом сереющий горизонт.
— Кажется, без особых происшествий, если не считать шторма, — откликнулся помполит. — Да и шторм вроде бы утихает. Смотрите, тучи расходятся. Севастополь солнышком встретит.
И тут по всему судну загремели колокола громкого боя. Тревога! Тройка вражеских самолетов вошла в разворот, чтобы спикировать на танкер. Моряки мгновенно заняли места по авральному расписанию. Комендоры встали к орудиям.
— Право на борт, — спокойно произнес капитан, принявший командование судном.
— Еще, еще право! Так держать!
Когда вражеские стервятники начали один за другим срываться в пике, моряки открыли огонь. Через несколько минут «Сахалин» поддержали артиллеристы эсминца, вышедшего навстречу с главной базы. Противник вынужден был сойти с боевого курса, а танкер, приняв военного лоцмана, благополучно прошел по каналу между минными полями, оставив позади боновые заграждения.
На траверзе Константиновского равелина радист вручил капитану радиограмму:
«...Примите все меры ускорения разгрузки судна тчк Следуйте Камыш-Бурун под оборудование городской электростанции тчк Срочно возвращайтесь Новороссийск тчк Сырых».
Придо Адович не знал тогда, что аналогичные радиограммы получили также капитаны танкеров «В. Аванесов» и «Туапсе». Не знал, конечно, и того, какое задание его ждет.
Как только в Новороссийске собрались отобранные для экспедиции суда, они получили приказ идти в Батуми (по ряду обстоятельств, указанный ранее пункт сосредоточения был изменен). Морякам объявили, что им предстоит выполнить важное правительственное задание, которое требует серьезной подготовки. Необходимо обновить оснастку, танкеры окрасить, вычистить, подремонтировать.
Это никого не удивило: суда нуждались в ремонте и сделать его, вероятно, лучше всего в Батуми. Удивление по приходу в Батуми вызвало распоряжение демонтировать зенитные установки.
Но приказ есть приказ. Оружие аккуратно снимали, заботливо смазывали и отправляли на склад, хотя каждый знал: долго оно там не задержится. Война!
Прибывший в Батуми представитель Главного штаба Военно-Морского Флота СССР капитан 2-го ранга П. И. Тарадин на совещании капитанов ледокола и танкеров рассказал о плане операции. Здесь же были разработаны все детали предстоящей экспедиции, уточнен план взаимодействия с командирами боевых кораблей, выделенных для сопровождения каравана в район Босфорского пролива.
25 ноября 1941 года вице-адмирал Владимирский дал «добро» на выход в море, и в ночь на 26-е караван снялся с якоря.
ПЕРЕХОД БАТУМИ — БОСФОР
Трудно ждать ласки от моря поздней осенью, когда сталкиваются над ним в поединке и вспучивают его до небес яростные ветры, несущие с собой то колючие ливни пополам со снегом, то секущие струи нудного мелкого дождя, то непроглядные туманы. Метеорологи не обещают морякам легкого плавания в таких погодных условиях. Но надеяться на лучшие не приходилось, и ледокол «А. Микоян» вместе с танкерами и выделенными для охраны лидером «Ташкент», эсминцами «Сообразительный» и «Способный» — целый караван — покинули порт.
Ледокол и танкеры шли кильватерным строем, а рядом в ночной мгле на небольшом расстоянии от каравана разрезали крутые агатовые волны корабли конвоя.
Двигались медленно — не больше десяти узлов. Груженые до отказа сырой нефтью, предназначенной для Турции, танкеры чувствовали себя в штормовом море более уверенно, чем быстроходные, но валкие эсминцы, которые в условиях шторма увеличить ход не могли.
Штурманы проложили курс до самого Стамбула. Время рассчитали так, чтобы на место прибыть рано утром, до рассвета. Но море разыгрывалось не на шутку, и самым реальным расчетам грозил пересмотр...