И когда вспыхнуло восстание, Искра, захватив пистолет, первой из девушек вышла на улицу. Перед клубом под большим красным знаменем собрались повстанцы. Отец девушки распределял людей по взводам. Предстояло овладеть окружным центром Враца. И рядом с большим знаменем в первом ряду заалело маленькое, комсомольское. Несла его Искра. Повстанцы шли с песнями. На полпути к Враце колонну догнал посыльный! Он сообщил, что идти надо не к Враце — она не восстала, а к Фердинанду, потому что враги снова захватили его.
Ряды повстанцев сплотились еще теснее. Вел отряд Георгий Дамянов. Впереди — музыка. На подходе к городу, на Жеравице, повстанцев остановили залпы орудий. Оценив обстановку, решили вместе с повстанческими отрядами из других сел атаковать город с трех сторон.
С криком «ура» повстанцы бросились вперед. По ним били из орудия, но снаряды не достигали цели. Видимо, среди солдат были хорошие ребята: они умышленно стреляли мимо. И так, почти без потерь, повстанцы овладели городом, отогнали правительственные войска, захватили орудие и много винтовок. Из Фердинанда повстанцы двинулись на Бойчиновцы, где враг, оправившись от удара, снова перешел в наступление. Теперь Искра была при командире как связная и санитарка. Ей советовали уйти с позиции в больницу, но она не соглашалась. Девушка давно мечтала участвовать в этом бою, последнем бою, после которого наступит царство свободы. Уйти — значило бы смалодушничать, а ей не терпелось совершить какой-нибудь геройский поступок. Командир заметил, что на правом фланге отряда бойцы стреляют неуверенно, и решил послать туда связного.
— Я пойду, — вызвалась Искра, и командир разрешил ей выполнить это задание. Он полагал, что если девушку и заметят, то стрелять не станут.
Восстание охватило весь район, однако на нивах по-прежнему можно было видеть работающих крестьян, на дорогах скрипели телеги. Было время уборки кукурузы. Искра вскочила на коня и помчалась вдоль межи, укрываясь за кустарником. Девушка уже не раз ездила верхом и считала себя опытной наездницей. Но лишь теперь, отъехав от своих, она поняла, что это нелегкое дело. Конь скакал спокойно, но, когда солдаты увидели всадницу и начали стрелять, конь испугался, стал подниматься на дыбы, и Искра с трудом удерживалась в седле. Управлять конем без поводьев было нелегко. Девушка пригнулась и, вцепившись в гриву, направила коня по тропинке. Пулеметы бешено лаяли, но она успела спуститься в лощинку, и пули пролетали мимо. До взятия города ее влекло вперед знамя, которое ей доверили нести комсомольцы. Сейчас у нее было одно стремление — выполнить приказ командира, передать нужное распоряжение. Надеяться можно было только на себя да на верного белого коня. Но зачем ей дали белого коня? Был бы гнедой, может, ее и не заметили бы. Осень обагрила кустарники, кукуруза пожелтела. И белый конь на этом фоне был виден издалека. Солдаты целились прямо в него, будто забыли о повстанцах, которые их атаковали. Наконец Искру заметили и повстанцы, к позициям которых она направлялась. Они начали махать руками и кричать: «Вниз, вниз…» Искра поняла. Через несколько шагов кустарники кончились, и тропинка вывела ее прямо под пули. Искра свернула в лощину, где было безопаснее. До сих пор она как бы наблюдала за ходом восстания со стороны, а сейчас непосредственно соприкоснулась с боем. Снаряды падали, образуя огромные воронки. Рвалась шрапнель. Вдруг откуда-то выскочил повстанец, схватил коня и потащил в заросли. Ноги девушки онемели, но, когда ее хотели снять, она обиделась. Сама соскочила с коня и виду не подала, что при этом подвернула ногу.