Не сможет ли Крюгер украсть бот и доставить Дара вниз? Несомненно, он умеет обращаться с машинами, но ведь этого мало. Дар понятия не имел, насколько авторитетен для Крюгера приказ командира. Кто знает, захочет ли юноша нарушить этот приказ. Так ничего и не придумав, Дар решил подождать до тех пор, когда он сможет остаться с Крюгером один на один.
А может…
В этот момент его мысли были прерваны, ибо командир Бёрк заговорил в повышенном тоне.
— Нильс Крюгер! Я созвал вас для разумного обсуждения, а не для препирательств или личных оскорблений. Если у вас есть какие-нибудь веские доводы, изложите их. Если нет, извольте замолчать. Я понимаю ваши чувства, я разделяю их, и я сознаю всю моральную ответственность за свое решение столь же ясно, как и вы. Сделайте одолжение и вспомните, что на мне лежат многочисленные обязанности и обязательства, которые вы пока еще не делите со мной и которые вы, совершенно очевидно, не принимаете во внимание. Я не ставил на голосование свое решение и не просил высказать о нем чье-либо мнение. Я объявил вам, что пришел к заключению: если раса Дар Лан Ана, точнее, расы, покинут свою планету, они превратятся в угрозу для человечества. Я убежден, что правительство разделит мое мнение. Однако, если у вас или у кого-нибудь еще имеются данные, которые заставят меня изменить это мнение, я готов выслушать.
Крюгер молчал; он вдруг осознал, что зашел слишком далеко, и был благодарен командиру за такую сравнительно мягкую отповедь. К сожалению, у него не было за душой ничего, что можно было бы даже с натяжкой назвать нужными данными.
Молчание нарушил другой приятель Дара, астроном по имени Мёрчисон.
— Боюсь, что нам придется считаться с совсем иными фактами, — начал он, — и я уверен, командир, что они заставят правительство прийти к совершенно иному заключению. Мало того, перед лицом этих фактов правительство вынуждено будет сделать все возможное, чтобы как можно скорее обучить обе расы Абьёрмена нашей технологии.
— Я вас слушаю, — тут же отозвался командир.
— Главное заключается в том, что если мы оставим этот народ на их планете, это будет равносильно геноциду. Для нас эта планета — очень скверный дом, она является сейчас благоустроенным домом для ее обитателей, но пройдет немного времени, и она уже не сможет быть пристанищем ни для кого.
— Почему?
— Потому что эта система нестабильна. Абьермен, видимо, образовался более или менее обычным путем в качестве планеты красного карликового солнца, которое аборигены называют Тииром, но в те времена Альциона поблизости не было. Ведь световое давление Альциона столь велико, что формирование планет в его окрестностях попросту невозможно.
— Ну, я слыхал об этом, только мне непонятно, почему вы все еще цепляетесь за эту теорию, раз планета все равно существует.
— Некоторое время я и сам не понимал. Однако геологические данные свидетельствуют о том, что сказанное мною соответствует истине; чудовищные сезонные изменения на этой планете не имели места на более ранних этапах ее истории, а начались лишь несколько миллионов лет назад. Случилось одно из двух: либо сравнительно недавно Тиир был захвачен Альционом, либо гигантская звезда действительно сформировалась по соседству с этим карликом. Я лично склонен признать вторую гипотезу; мы находимся в недрах звездного скопления, где пространство, если можно так выразиться, насыщено газом и пылью. Более чем вероятно, что, если ранее Тиир не принадлежал к этому скоплению, его вторжение произвело достаточно возмущений и по соседству с ним началась конденсация.
— Не спорю, эта гипотеза полностью совпадает с геологическими данными, но разве она не подтверждает мои предположения относительно способности абьёрменцев приспосабливаться к новым условиям?
— В каком-то смысле — да, но мне трудно представить себе органическую структуру, которая могла бы приспособиться к тому, что ожидает эту систему в ближайшем будущем. Повторяю, пространство здесь насыщено газом и пылью. Следовательно, это среда, в которой постоянно происходит трение. Именно поэтому возможно и другое предположение — что Тиир был захвачен Альционом. Из-за трения орбита Тиира непрерывно укорачивается. С каждым годом он все дольше задерживается в «горячей» зоне, и с каждым годом сокращается время его пребывания в отдалении от Альциона, то есть именно то время, когда может жить народ Дара. И если Альцион не вылетит из Плеяд, а этого, по-видимому, не случится, то через полмиллиона или через миллион лет красное солнце вместе с Абьёрменом упадет на него.
— Ну, времени достаточно.
— Точные сроки установить трудно, но ясно одно: задолго до того, как они истекут, на Абьёрмене не сможет жить даже «горячая» раса. Мы обязаны переселить обе расы с этой планеты или хотя бы помочь им убраться отсюда, иначе мы будем повинны в преступной халатности.
— Но ведь световое давление Альциона было достаточно мощным, чтобы разгонять вещество, из которого могли образоваться планеты; каким же образом это вещество создает трение?
— Воздействие светового давления на частицу по сравнению с воздействием на нее сил притяжения находится в функциональной зависимости от размеров и плотности самой частицы. Могу вас заверить, что мы произвели немало наблюдений в этой области пространства, и то, о чем я говорю, — не простые догадки. Единственное, что меня еще смущает, — не вберет ли сам Тиир в себя огромное количество вещества? Потому что в таком случае светимость его увеличится и излучение истребит все живое на этой планете задолго до того, как Тиир упадет на Альцион. Не могу сказать, чт именно произойдет раньше, но то или другое произойдет непременно.
— Но куда же нам переселять этот народ? Найдется ли в Галактике еще одна планета, в точности воспроизводящая условия на Абьёрмене?
— Готов держать пари, что таких планет тысячи. Правда, мы их еще не открыли, но ведь многие области Галактики еще не обследованы. И даже если такие планеты не найдутся, народ Абьёрмена сможет научиться жить на кораблях, и даже лучше, чем сейчас, потому что обе расы смогут жить одновременно. Мне представляется, что это должен быть корабль, одна часть которого горячая, а другая — холодная, и в них живут эти существа и переходят из одной части в другую, когда наступает их время. Такое положение вещей, несомненно, устроит абьёрменцев больше, нежели жизнь на планете типа Земли, и я уверен, что правительство разделит мою точку зрения. Мы вернемся сюда еще до того, как вас произведут в адмиралы, сэр, и организуем здесь технические школы для обеих рас. И мне наплевать, как к этому отнесутся нынешние поколения Учителей «горячей» расы; несколько уроков астрономии заставят их изменить свое мнение.
— Если только вам удастся обучить астрономии расу, которая воспринимает свет как звуковые колебания, — сухо заметил Бёрк. — Но это к делу не относится. Я согласен с вами. — На лице Крюгера отобразилось облегчение; что при этих словах почувствовал Дар, понять по его «лицу» было невозможно. — Дар Лан Ан может продолжать учиться у наших ученых сколько ему будет угодно и может возвратиться к своему народу со всей полученной информацией, когда пожелает. Вы понимаете, что, разрешая это, я иду на известный риск, но я почти уверен в поддержке официальных кругов. Молодой человек! — Он неожиданно повернулся к Крюгеру. — Вот вам прекрасный пример того, как опасно принимать решения на основании недостаточных данных. Только пусть это не впечатляет вас слишком сильно. У вас никогда не будет всех данных для решения вопросов, и тем не менее, когда-нибудь от вас потребуется ответ — особенно, если вам придется командовать звездолетом. И вам придется взять на себя ответственность за незрелое решение. Если вы когда-нибудь сломаете на этом шею, не жалуйтесь.
— Не буду, сэр.
— Превосходно. Дар, я не стану перед тобой извиняться. Но я готов предоставить любую помощь, которая тебе потребуется, пока ты с нами, если, конечно, это окажется в моих силах.
— Благодарю вас, командир. Мои Учителя будут вам за это весьма признательны.
— Кажется, скоро наступит время, когда ваше убежище закроют?