Наследница клана Хьюга вдруг ниже пригнулась на широко расставленных ногах, согнутых в коленях, развернула корпус и, молниеносно вытянув руки в обе стороны, коснулась ладонями шиноби и его копии. Клон исчез, а Конохамару отлетел и ударился спиной о ствол ближайшего вяза. Тут же сверху на него свалилась толстая сухая ветка, и юноша вскрикнул.
— Командир! — Моэги и Удон выскочили из своего укрытия, и даже Ханаби испугалась.
— Что с тобой? — спросила она, хмурясь и делая несколько шагов к противнику, распростертому под деревом.
— Кажется, что-то хрустнуло… ай, моя спина!
Холодок пробежался внутри у куноичи из клана Хьюга. Она подскочила к юноше и, отбросив ветку в сторону, принялась осматривать его с помощью бьякугана.
— Ах ты, симулянт чертов! — воскликнула вдруг Ханаби. — Я думала, ты спину сломал…
Вне себя от ярости, она схватила Конохамару за ворот рубахи, вздернула его на ноги и толкнула в ближайший куст репейника. Моэги и Удон бросились высвобождать своего лидера из цепких объятий колючего растения.
— Командир! Атака захлебнулась…
— Конохамару-кун, противник слишком силен…
— Отступаем! — скомандовал Конохамару-кун, и все трое быстро скрылись в траве.
— Идиоты! — прокричала им вслед Ханаби, выдирая колючки из волос. — Ну надо же быть такими придурками!..
Как только возмущение улеглось, куноичи снова вернулась к тренировке.
========== Глава III. Чем кабан отличается от свиньи ==========
Команда Конохамару гуськом продвигалась по тропке, пересекая широкое поле и постепенно приближаясь к лесу.
— Кажется, та бабуля приняла нас за шиноби, — заметил Удон. Он иногда спотыкался, но старался не отставать от товарищей.
— Мы и есть шиноби, — ответил Конохамару. — Просто пока еще не признанные. Считайте это нашей первой миссией ранга С. Будьте внимательны и не упустите ни одной зацепки… Думаю, еще до вечера мы притащим бабуле ее свинку обратно.
— Тут трава примятая, — сказала Моэги.
— Точно! Молодец, Моэги-чан! Сойдем с тропы и пойдем по этим следам.
Участки примятой травы постепенно привели их под сень лесных деревьев. Подлесок был не такой густой, так что понять, куда дальше направилась сбежавшая свинья, юные шиноби смогли не сразу.
— Вон там явно кто-то ломился через сухие ветки, — сказала Моэги, показывая направление рукой, но Конохамару был слишком занят, изучая участок взрыхленной земли под елью.
— Тут побывало чье-то копыто…
— А здесь кто-то отметился в овражке, — Удон наклонился поближе, чтобы изучить оставленную кучку. Из-за насморка он не смог идентифицировать ее по одному из главных признаков, но очень хотел верить, что именно ему выпала честь обнаружить следы потерянной свиньи.
Конохамару встал, вперив руки в бока, и нахмурился, изображая серьезную озабоченность.
— Итак, три следа, три направления. День клонится к вечеру, несчастная бабуля оплакивает свинку, а мы рискуем не сдержать обещания. Решено! Разделимся… Удон-кун! Ты обойдешь овраг с той стороны и двинешься дальше на юго-восток в поисках других следов нукесвина.
— Есть, командир!
— Моэги-чан, ты внедришься в тот сухой кустарник и посмотришь, что за ним и не проходила ли хрюшка тем путем.
— Есть, командир!
— А я углублюсь в ельник в восточном направлении. Только не уходите далеко и кричите как можно громче, если встретите свинью-отступника.
— А если она станет защищаться? — спросила Моэги.
— Тогда спугни ее, кинь в нее чем-нибудь и громко закричи, — ответил Конохамару. — Сеть у нас одна, и она будет у меня. Вам не нужно ловить нукесвина, просто определите его местонахождение и вызывайте подкрепление. В одиночку не действовать, понятно?
— Так точно, командир!
— Расходимся!
Ханаби надежно пристроила свой огромный рюкзак прямоугольной формы с множеством контейнеров, пристегнув его ремнями к старому вязу. Она сама расположилась рядышком, на широком суку, и, достав из кармана онигири, принялась подкрепляться.
«Отдохну полчаса — и в обратный путь», — сказала она себе.
Этот лес находился под охраной клана Абураме, так что Ханаби было разрешено посещать его в одиночку. Медики из числа Хьюга частенько поручали молодежи сбор трав, корений, ягод и грибов, необходимых для приготовления лекарств или пищевых добавок.
Сегодня Ханаби сама вызвалась на это задание: ей хотелось побыть одной в лесной тиши, подышать воздухом, напитанным запахами земли и растений, понаблюдать за животными с помощью бьякугана.
Не то чтобы девочке нравилось одиночество, скорее она хотела почувствовать себя свободной, не связанной этикетом и законами клана, не подавленной волей отца. Раньше ей непременно захотелось бы разделить это время с сестрой, но с некоторых пор Ханаби отдалилась от Хинаты. Юная куноичи запуталась в собственных чувствах. Еще недавно все было просто: старшая сестра — главная из них двоих, лучшая, настоящий авторитет. А теперь Хината оставалась старшей по возрасту, но не являлась ей по положению. Как себя вести, Ханаби не знала, и это ее мучило. Уж всяко теперь не пристало ходить за сестрой по пятам и выпрашивать ее внимания… Но и общаться с Хинатой запросто, как с подругой, девочка не могла: этому мешало воспитание и глубоко укоренившаяся привычка почитать старших.
Тот, кто всегда был вторым и вдруг становится первым, страдает не меньше, а зачастую даже больше того, кто привык быть первым, но однажды становится вторым.
Ханаби вздохнула и, положив последний кусочек онигири в рот, прислушалась: кто-то продирался сквозь траву и кусты к воде. Куноичи активировала бьякуган и вздохнула с облегчением: к пруду, что располагался всего в десятке шагов от ее вяза, шел, пофыркивая и прядая острыми ушами, большой кабан.
«Рановато вышел на охоту, братишка, — подумала Ханаби. — До сумерек еще далеко».
Куноичи отменила режим особого зрения и, устало вздохнув, откинулась спиной на рюкзак.
Обнаружив первый отчетливый отпечаток раздвоенного копыта, Моэги просияла и поспешила дальше. Она хотела сначала увидеть нукесвина собственными глазами, а затем уже, торжествуя, позвать товарищей, однако ничего, похожего на поросенка, не мелькало за ближайшими деревьями.
— Вот еще след, — обрадовалась девочка. — Повезло, что здесь почва мягкая, а вон там даже разрыта…
Земля была разрыта в нескольких местах.
— Очевидно, это большая свинья, — изучая ямки, сказала себе Моэги.
Углубившись дальше в лес, она пару раз встретила на своем пути деревья с потертой, а кое-где и содранной корой. В трещинах и расщепах коры застряли пучки шерсти, так что куноичи решила, что здесь чесал бочок какой-то другой зверь, а вовсе не хрюшка.
«Как бы нукесвин не угодил к кому-нибудь на обед», — подумала Моэги. Поежившись, она огляделась по сторонам, но продолжила идти дальше, тем более что впереди обнаружился еще один четкий отпечаток копыта. Мысленно юная куноичи уже пожинала лавры, представляя, как мальчики будут восхищаться ее навыками следопыта и как она кокетливо будет отнекиваться от их комплиментов.
Тут на нее повеяло влагой — очевидно, впереди был водоем, — а затем девочка увидела в двадцати шагах от себя осоку и камыши и услышала звук, напоминающий похрюкивание.
— Нукесвин! — вырвалось у нее, но тут же Моэги прикрыла рот ладошкой.
Похрюкивание прекратилось, заросли прибрежной травы заволновались и из них вышел огромный лохматый зверь с длинными клыками, который столь же мало был похож на свинью, как Моэги на агента АНБУ.
Ханаби вздрогнула, услышав совсем рядом радостный возглас девочки. Куноичи немного задремала от усталости, так что не могла обнаружить приближения Моэги раньше. Вцепившись в сук, наследница клана Хьюга наклонилась вперед, выглядывая из-за густой листвы, и увидела рыжую подружку Конохамару, застывшую столбом. Но самым ужасным было то, что кабан, возившийся в зарослях камыша на берегу пруда, увидел ее тоже.