VIII
И мотылек, что цветочную
почту разносит срочную.
IX
И Купидон крылатый,
любовной страстью объятый.
X
И муха: жужжит, кружится
и наконец садится
на нос педанта,
который в твореньях моих не находит ни грана таланта.
XII
И чаровница-фиалка,
поэта из человека ей сделать отнюдь не жалко.
XIII
И головка ядреного чеснока,
она учит, что жизнь — донельзя кратка.
XIV
И узкий серп лунный,
послушный капризам фортуны.
XV
И солнечный луч — он погожим днем
входит из сада в дом
и на стене, без затей,
рисует тени ветвей.
XVI
И застенчивая девчушка,
что считает: она — дурнушка.
XVII
И попугай; болтовня его — это
сюжет для плохого сонета.
XVIII
И лужица, сотворенная на дороге копытом мула,
в ней, сверкнув на мгновенье, звезда утонула.
XIX
И костлявая кляча — с такой худобой,
будь человеком, она была бы святой.
XX
И собака, которая — всем нам урок —
от хозяина стерпит любой пинок.
XXI
И ягненок — как всякий с башкою бараньей,
он покорно идет на закланье.
XXII
И мышонок, что, черствую корку
украв,
мчится в норку
стремглав.
XXIV
И мальчуган, что понравиться девочкам хочет
и перед зеркалом рожицы корчит.
XXVI
И бездарный пиит — его стих убог,
но судья ему только Бог.
XXVII
И хлеба кусок, который я ем,
хотя хлеб растить не умею совсем.
XXVIII
И вина бокал —
бодрость духа и мудрость я в нем отыскал.
XXIX
И вода ключевая — она такого же цвета,
что и серебряная монета.
XXX
И соли крупица —
она всегда и везде пригодится.
XXXI
И творог на столе ранним утром,
он сравним белизною лишь с перламутром.
XXXII
И огонь в очаге вечерком —
он приносит тепло и спокойствие в дом.
XXXIII
И шавка, кудлатая, словно овца,
она по собачьим меркам — старушка,
дремлет все дни на ступенях крыльца,
а кличка ее — Вертушка.
XXXIV
И палка — она крепка
в руках и жандарма, и батрака.
XXXV
И лачуги — они и в горах, и в долинах,
словно пастушки из песен старинных.