– Так я прикажу сворачивать лагерь? Тут мы не уступим! Либо сами себе князья, либо – домой! Прав я, князь Лютень?
И князь Лютень, на которого так рассчитывал император Теодор, вместо того, чтобы поддержать своего родственника, коротко кивнул:
– Да, конечно! Либо так, либо никак!
Князья, все трое, разом поднялись со скамьи и направились к выходу. Получалось так, что и впрямь собрались уезжать…
Теодор, бросив отчаянный взгляд по сторонам, до предела выдерживал характер. Но когда князь Волод переступил порог, отчаянно выкрикнул:
– Подождите! – понимая, что рушится весь его авторитет, но не видя иного выхода. – Подождите, мы ж не закончили переговоры?
– Разве? – удивился князь Буйслав. – Да вроде как… закончили уже! Извини, император, мы спешим! Нам ещё войско собирать!
– Но можно ведь договориться! – устало сказал Теодор. – Я готов полторы марки золотом за каждого воина платить! Но – чтоб под моим командованием!
Волод переступил через порог обеими ногами, следом за ним шаг сделал и Лютень…
– Соглашайся, государь! – наклонившись к самому уху, взмолился Радан Станский. – Умоляю, соглашайся! Без них ты всё равно и месяца на троне не усидишь. А если они здесь будут, ты сумеешь поставить так, что они будут подчиняться. Или ты не величайший император после Конрада?!
Смесь грубой лести и угрозы сделала своё дело. Встав с походного трона, Теодор поднял руку и громко, отчётливо и зло произнёс:
– Я, Теодор, император Тор, законный властитель Ассании, Данарии, Изении и Фронтира, правитель Торгарда и потомственный граф Асс согласен на ваши условия! Ваши воины получат золотую марку в месяц а также ежедневное содержание в два фунта зерна, фунт мяса, вино и пиво – треть кувшина на человека… Вы будете независимы от моих полководцев в принятии решений… Чёрт побери, гарадры! Так мы все здесь поляжем! Без координации…
– Кто ж говорил, что не надо договариваться?! – шумно возмутился Буйслав. – Мы – всегда пожалуйста! Только в меру. И твои полководцы славные пусть к моим воеводам близко не подходят! Вдруг заразятся глупостью и скудоумием…
– Ну так прошу вернуться! – радушно предложил Теодор. – Договорим, потом – пир! Долгожданный…
Князья, двое из которых уже покинули шатёр, переглянулись почему-то нерадостно…
– Всё пиры да пиры… – пробормотал Буйслав недовольно. – Воевать надо! А после победы – пировать! Впрочем…
– Мне в лагерь надо! – быстро сказал Лютень. – Негоже войско на целый день без присмотра оставлять!
– Ну, и мне задерживаться не след! – согласился князь-тур. – Голову в походе лучше трезвой держать. Вчера выпили слегка, вот и хватит!
– А я – останусь! – не стесняясь торингов похлопал по животу Волод. – У торингов вино – доброе! И обета трезвости Сварогу я не давал!
– Зря… – недовольно поморщившись, возразил Лютень. – Впрочем, дело твоё! Гляди только, долго не задерживайся! Вечером поговорить надо будет… Помозговать, как дальше воевать!
Два гардарских князя покинули шатёр, третий – самый нежеланный – остался. Теодор, который с трудом сдерживал ярость, но вынужден был вновь скорчить приличествующую торжественному моменту гримасу на лице…
– Ну, где тут стол?! – радостно проорал Волод, потирая огромные, похожие больше на лопаты ладони…
7.Князь Лютень и Ярослав. Близ гардарского лагеря. 9 день месяца Серпеня.
Едва отъехав от шатра императора, золотого и больше похожего размером на большую избу, князья разразились диким хохотом. Лютень – звонко и заливисто, Буйслав – рыкающе, они смеялись долго и с явной симпатией друг к другу.
– А ты – молодец! – одобрил князь-тур своего молодого собрата. – Добро поступаешь… Хоть он тебе – родич!
– По сестре! – отмахнулся Лютень. – Хотя муж не самый дурной… из торингов. И ведь понять его можно. Мы ж и впрямь сейчас завоевателями будем. Ему не подчиняемся, творим что хотим…
– Ты что, против? – изумился Буйслав. – А так твёрдо стоял…
– Я – не против! – повёл плечами князь-бер. – Очень даже не против… Погулять на ИХ землях так, как они на наших. Да ещё не против воли, но с благословения императора! Когда нас встречают, как освободителей…
– Но девок портить всё же запретим! – сурово нахмурив брови, сказал Буйслав. – Если против воли… Ну, а ежели по доброму согласию, так ведь на то – воля Леля.
– Так они все – по доброму согласию! – расхохотался Лютень. – Всё одно наши торингского языка не ведают. А торинги – нашего!
– Значит, никого и не будем наказывать! – ухмыльнулся в седые усы Буйслав. – Раз всё – по доброму согласию… Ладно, ты – в лагерь?