– Княже, так я разве против? – хитро усмехнулся дворский. – Сестра твоя… Она – против! Не ведаю уж, что у неё на сердце, а Ярославу даже взгляд не дарит!
– Вот! – поднял палец князь. – И я о том! Бабья хитрость страшнее военной! И разрушительнее! Если б она Ярославу улыбалась или хотя бы смотрела в его сторону, тогда всё было бы понятно. Но она ж его старается не замечать. На последней охоте приставил охранять, за всю дорогу словом не перемолвилась… Мне донесли! О чём это говорит?
– О чём? – тупо переспросил дворский.
– Постарел ты, Сувор! – с сожалением в голосе вздохнул князь. – Это о том говорит, что она боится! Своей любви! Боится и не хочет! Вот ты, Сувор, и должен узнать её истинные мысли. Ибо девке уже семнадцать вёсен, самое время Ладе[1] в ножки поклониться! Тебе объяснять, что нужно делать?..
Сувор растерянно почесал бритую по воинскому обычаю голову, с которой одиноко и потерянно свисал оседлец…
– Да нет, не надо! – тихо сказал он. – Постараюсь, княже!
Тут как раз очень кстати внутрь влетел дружинник. Весёлый и довольный собой:
– Княже, вестник из Холмграда!..
2.Сотник Ярослав. Холмград. Седьмой день месяца Липеца.
Ярослав был счастливым человеком. По крайней мере, считал себя таким. Его ценил и даже любил князь. К нему по-доброму, без зависти к быстрому и решительному возвышению относились в дружине. Ну, и девки любили. А ещё Род наделил умением сочинять кощуны… Один из них, сопя носом и нахмурив с старании лоб, сотник тщательно выдавливал на бересте сейчас. Слова шли легко и повесть о героическом князе Громе, о том, как он порушил два торингских легиона вместе с их комесом выходила из-под железного стила. Правда, рассказать её князю не получится. Сам Лютень, конечно, почитал великого предка. Но… Имя Грома вот уже шесть десятков лет было под запретом. С тех пор, как он своим честолюбием поставил под угрозу гибели весь род. А для Ярослава это имя всё равно было самым славным. Пусть даже никто так больше не называл мальчишек…
– Ярослав! – десятник Яросвет, друг и побратим сотника, скатился со смотровой башни и преданным взором серых глаз упёрся через плечо приятеля – в бересту.
Выплывая из мира грёз и букв – медленно и неохотно, Ярослав мрачно спросил:
– Ну?
– Караван! Три скалоги[2] торингских! Поприще[3], не больше осталось пройти!
Хлопотная ты, служба в гавани! Нет человеку ни часа покоя!.. Свернув бересту в трубочку и завязав поверх нитью, Ярослав упрятал недописанный кощун за пояс и, подхватив от стены секиру, неспешно поднялся. В тесной каморке старшого дозора сразу стало не повернуться… Велик был Ярослав, велик и могуч!
– Пошли! – со вздохом сказал. – Посмотрим, что надо… Ты за гостинником[4] послал?
– А то! – ухмыльнулся Яросвет, круглым животиком выкатываясь прочь из каморки. – Я князю не нанимался – мыт с иноземцев взимать!
– Надо будет, станешь! – рявкнул шутливо Ярослав.
Спустились по лесенке, переругиваясь, прошли по пристани… Вот он, проход между двумя огромными боевыми башнями. Вот и лодка – небольшая, вёрткая ладья-ушкуй, там – десяток гребцов, заспанный толстяк гостинник и местный кормщик. Ему вести чужие корабли через узкий проход…
– Пошли! – прыгая в ладью так, что вода плеснула через борт, велел Ярослав. – Яросвет, не отставай!
Яросвет, в пику сотнику, сполз в ладью по верёвочной лестнице, смешно оттопырив зад и кряхтя, словно старик. Хотя был на год моложе сотника…
– Яросвет! – сердито окликнул его Ярослав. – Прекрати!
– Я – не ты! – пропыхтел тот, устраиваясь по обычаю у кормила. – Я эту утлую ладью враз на дно отправлю! И дыру, которую пробью, твоим задом не прикрыть будет! Если только Тиллу попросить…
– Помолчи! – зябко передёрнув плечами, одёрнул Ярослав. – У меня по сию пору от её пирога изжога!
– А мне понравился! – для большей убедительности погладив своё брюхо, похвалил Яросвет. – С клюквой и сметаной… Пальчики оближешь!
– Договорились! – немедленно ответил сотник. – Следующий будешь есть целиком.
Так, препираясь и развлекая дружинников, прошли весь путь до галер. Те уже замерли на рейде – огромные, могучие и непобедимые. Борта, впрочем, кое-где подштопаны досками. Видать, недавно в бою были – доски ещё светлые, выделяющиеся на фоне остальных…
– А я думал, торинги весь флот потеряли! – пробормотал Яросвет. – Ну, когда норлингов держали!
– Видишь ведь – не весь! – поморщился Ярослав. – А может, это со Срединного моря. Там ведь портов не осталось…