Наконец у Грифона нашлась минута и для них:
— Простите, что не смог поговорить с вами раньше! Дела очень-очень плохи!
— Так я и знала, — мрачно кивнула Леди. — Сумрак?
— Ну… да. Он схватился в поединке с одним из Азрановых искателей. И похоже, они уничтожили друг друга.
Кейб в первый момент почувствовал только удовлетворение, что прав был он, а не Гвен. Гвен же, не обращая на него внимания, засыпала Грифона вопросами о подробностях. Когда он описал взрыв, она удрученно покачала головой:
— Критическое скопление силы. Редкость, но смертельно опасно.
И Кейб, и Грифон выпучили глаза.
— Да неужели непонятно? Оба разом прочли одно и то же заклинание. Ну может, чуть разные, главное, что сила у них была одинаковая. Вместо двух заклинаний вышло одно — четырехкратной силы. И естественно, оно должно было убить обоих.
— И все равно я приказал прочесать все внизу, — буркнул Грифон. — Надо сделать все, что в наших силах.
Он не произнес того, что крутилось на уме у всех. Симон исчез — значит, Сумрак перевоплотился, и грядет новая угроза.
— А где Темный Конь? — неожиданно спросил Кейб. — Он-то должен знать, что с Симоном?
— Если этот демон и здесь, то появляться он явно не собирается! Искать еще и его я не намерен!
Прибыл разведчик. Извинившись, он начал сбивчиво докладывать о новых перемещениях войск у Лохивара. Грифон переключился на его сообщение. Леди и Кейб поспешили удалиться. Только снаружи они продолжили разговор.
— Но… что же Теперь будет со мной? — Кейб перепугался окончательно. Два сильнейших союзника исчезли, а один из них вот-вот станет врагом… Это было уже чересчур.
— Не знаю. Сперва Библиотека, теперь еще это… Мы только обороняемся. А должны нападать, если хотим выиграть!
— Симон… Сумрак попробовал напасть. И вот что вышло.
— Меня даже не это пугает, а то, что еще выйдет… Легенды о его темной сущности не оставляют места для оптимизма.
Они замолкли, обдумывая сложившуюся ситуацию. Тут появился Блейн. Он вроде бы куда-то спешил, но приостановился поговорить с ними, прежде чем отправляться к Грифону:
— Я вижу, эта адская ночь все перевернула! Отец всегда говорил, чтобы я остерегался ночей, когда оба Близнеца в полной фазе!
Кейб заметил, что форма воина испачкана и намокла. Блейн поймал его взгляд:
— Я ходил на разведку к Серой Мгле. Я предпочитаю быть в курсе того, с чем нам предстоит иметь дело.
Это не опасно? Что будет, если тебя схватят или убьют?
Ха! Если меня возьмут в плен, я легко убью себя. Нас всех этому учат. Жрецы Шиззары. А если убьют — мои люди знают, кто займет мое место. На самом деле это смог бы почти любой, главное — чтобы они об этом не догадывались. У меня целая армия командиров!
— Что ты обнаружил? — Серая Мгла интересовала Гвен куда больше.
— Она расширяется. Они будут здесь с минуты на минуту, если захотят. Вы зомби видели? Нет? А я видел. Они, по-моему, вообще все не люди. Скелеты, обтянутые кожей, которые дерутся, даже если им отрубить и руки и ноги!
— К-как? — Кейба передернуло.
— Зубками, молодой человек, зубками. Они у них, между прочим, острые, как иголки. Например, они обожают прикидываться мертвыми, а потом впиваться честному солдату в щиколотку. Не знаю уж, заразные они там или ядовитые, но укушенные обычно скоро мрут. Каждый вояка, у которого есть в голове мозги, знает, что им лучше расшибать башки в кашу, если хочешь жить.
«И все это ползет на Пенаклес, — подумал Кейб тоскливо. — И все из-за меня. Людей всех убьют. Повеситься, что ли…»
— А ну-ка прекрати! — властно скомандовала Гвен, уставившись ему в глаза. — Я-то прекрасно знаю, о чем ты думаешь. Все это стряслось бы, даже не родись ты на свет. Черный Дракон всегда мечтал о том, чтобы захватить себе Город Знаний. Он только ждал удобного случая.
Логика и любовь — две несовместимые вещи. В тот момент Кейб поверил бы всему, что скажет Гвен. Он с величайшей радостью положил бы за нее жизнь, пусть только представится случай. Сердце и душу Кейба она уже давно отняла, даром что он это понял только сейчас, а она и до сих пор, может, не поняла. И не важно, что она когда-то любила его деда…
Колдунья не заметила этого взгляда — а вот Блейн заметил. Честный солдат сам оставил за собой немало разбитых сердец, и его бойцы не единожды страдали по оставленным где-то женщинам. Он решил тихо удалиться.
— Прошу прощения. Лорду Грифону стоит послушать обо всем, что я узнал. — И он зашагал прочь.
— Мы должны мыслить не так, — с горячностью продолжала Гвен. — Мы должны наносить удары сами! Ждать катастрофы — само по себе катастрофа!
— Как скажешь, — рассеянно отвечал Кейб. Она недоуменно моргнула:
— Наверное, мы оба устали. Давай-ка поспим. Здесь мы сейчас помочь ничем не можем. До утра?
— Ладно.
Волшебница удивленно приподняла бровь, но ничего не сказала, повернулась и ушла. Кейб смотрел ей вслед и размышлял о чудесах мироздания. Он даже не заметил того, что происходило совсем рядом с ним.
А там, между прочим, из яркого света сформировался сверкающий золотой лук, и стрела нацелилась в потолок. А потом выстрелила куда-то в темный угол и вместе с жертвой, невнятного вида тварью, так и не коснувшись пола, растаяла в воздухе. Лук, сделав свое дело, тоже исчез.
Юный волшебник брел, спотыкаясь, к своей кровати. И думал он исключительно о рыжеволосой колдунье.
10
Трое всадников.
Драконий разъезд.
Огненные змеи слезли со спин своих оседланных меньших братьев. Они были разом и восхищены открывшимся перед ними зрелищем — и, будем честны, слегка напуганы. Оно наводило на подозрения. Бесплодные Земли немало чем могли удивить, но это…
Они уже не были бесплодными. Недавние зеленые ростки сделались густой душистой травой, раскинувшейся насколько хватало глаз. Больше того — то здесь, то там подымались самые настоящие деревья. Птицы, первыми оценившие это чудо по достоинству, уже приступили к постройке гнезд.
Один из змеев выругался. Он был еще молод и видел Бесплодные Земли только бесплодными. Это опять работа магов, людишек, проклятых теплокровных и мягкотелых козявок. Он вынул из ножен сверкающий меч и начал косить тяжелым лезвием траву.
Первые удары дались легко. Уже четвертый встретил неожиданное сопротивление: сама трава словно обвилась вокруг клинка. Он выдернул меч, не обращая внимания на крики товарищей, и нанес еще удар. Но вытащить меч больше не смог.
Новые травинки выросли вокруг его ступней. Дракон попробовал шагнуть назад — но не тут-то было. Не в силах извлечь меч, он начал обрезать траву вокруг сапог коротким ножом. Результат не заставил себя ждать: уже не только нож, но вместе с ним и рука погрязли в травяной пучине. Злоба оставила его, уступив место всепоглощающему страху.
Низшие драконы занервничали, один из них даже испустил тонкое свистящее шипение, никак не подобавшее его лошадиному обличью. Один из спутников незадачливого борца с растительностью сделал шаг вперед — но перед ним начала расти, курчавясь, трава, и он в ужасе отскочил назад. А пойманный травой дракон был уже наполовину скрыт зарослями.
В отчаянии змей принял истинный облик. На месте воина появился могучий дракон с перекатывающимися мышцами. Громадный, сильный и не способный оторваться от земли…
Тем временем трава, казалось, заметила двух оставшихся и возжелала добавить их в свою коллекцию жертв. Они взяли под уздцы ездовых змеев и начали отступать. Трава потянулась следом.
Перепуганный дракон изрыгнул сноп пламени. Волна жара обуглила и испепелила часть зелени. Казалось, что вот-вот все вокруг воспламенится — но вдруг пожар потух сам собой так же внезапно, как и начался.
Двое других не выдержали. Один из них тотчас вспрыгнул на «коня» и пришпорил ему бока.
Другому повезло меньше. Его перепуганный зверь встал на дыбы. Дракон-всадник свалился и ударился головой. Он встряхнулся, попробовал встать — но поздно. Рядом завизжал ездовой зверь. Он попытался дотянуться до меча, но трава уже цепкими щупальцами ухватила его за горло, и он задохнулся даже раньше, чем первый, все еще сражающийся с обезумевшей зеленью.