Юношу без церемоний втолкнули в комнатку, и дверь за ним захлопнулась.
- Торри! - воскликнула мать, подымаясь на ноги: до того она сидела на полу рядом с отцом. - Слава богу, с тобой все хорошо!
Мэгги, одетая всего лишь в драную и грязную длинную футболку, в которой она обычно спала и на которой некогда можно было прочесть "Был я в Пуэрто-Рико и ничего лучше этой вшивой футболки не нашел", сгорбившись, прижималась к стене; казалось, она даже не заметила Торри.
Девушка и мать, слегка побитые и исцарапанные, выглядели в целом нормально. Но отец лежал на боку на одеяле, его лицо покрывали синяки, левая рука была в лубке и на перевязи.
Он поглядел на Торри здоровым глазом и ухмыльнулся:
- Рад, что с тобой все в порядке, Торри.
Отец, похоже, повиновался Сынам отнюдь не безропотно; во всяком случае, он оказал некоторое сопротивление, подумал Торри, возненавидев собственную покорность. Однако толку-то? Все они в одной яме...
Торри подсел к Мэгги. Что ей сказать? Он пригласил девушку в гости к себе домой, чтобы приятно провести время - и чтобы не спать в одиночестве, - а также потому, что ему нечасто выпадал случай похвастаться отцом, мамой и дядей Осией.
Мэгги возненавидит его за происшедшее, и нельзя ее за это винить.
-Я...
Мэгги оскалилась.
- Заткнись! Оставь меня.
- Послушай... - Торри протянул руку, но девушка неожиданно сгребла его за рубашку и опрокинула на пол.
Крепко удерживая Торри, Мэгги наклонилась, и тепло ее дыхания коснулось уха молодого человека Торри с трудом расслышал шепот девушки.
- Лучше делать вид, будто тебе наплевать на меня, а мне - на тебя. Понимаешь? Я ненавижу тебя за то, что ты втравил меня в эту историю, ты пытаешься помириться со мной, а когда не получается, дуешься на меня.
Торри открыл рот, потом закрыл его. Прижал Мэгги к себе и прошептал ей на ухо:
- Прости меня, я...
Теплые пальцы легли на его губы. Мэгги помотала головой и снова приникла к его уху:
- Если бы я стала винить жертву, мой папа покачал бы головой и сказал бы: "Не так я тебя воспитывал". На мгновение Мэгги обняла Торри, затем оттолкнула.
- Ублюдок, как ты смел втравить меня во все это? Как ты смел подвергать меня опасности?
Мэгги пронзительно кричала, но ее глаза успокаивали: "Ничего, все будет хорошо".
Торри зря потратил час - а может, два или даже три, - тщательно исследуя предоставленные им помещения. У стыка потолка и стены в каждой каморке была отдушина, во второй комнате как раз над здоровенным каменным ночным горшком. Сквозь отдушины поступал внутрь свежий воздух, но никто крупнее крысы в них не протиснулся бы, а протиснувшись, оказался бы перед необходимостью ломать решетку.
Судя по всему, в этих клетушках хранилось мясо - поскольку вряд ли Сыны хотели, чтобы крысы ели их пищу, необходимо было закрывать кладовую наглухо.
Торри обсудил бы свои выводы с остальными, но раз Мэгги, мать и отец полагают, что их подслушивают, значит, надо исходить из этого и не пытаться измыслить план, о котором немедленно узнают волки.
Больше всего ему хотелось взять в руки мощную самозарядную винтовку с полудюжиной магазинных коробок в придачу. Но винтовки у него не было; и вообще у него осталось не так уж много вещей. Сыны, обыскав Торри и не тронув ключи и бумажник, забрали инструменты и все, что лежало в карманах. Дядя Осия всегда носил с собой в бумажнике тщательно завернутое в вощеную бумагу бритвенное лезвие - на случай, если ему понадобится резать чем-то очень острым, но Торри не успел перенять эту привычку.
Все, что у него было, это лампа "коулмэн" и небольшая фляжка керосина к ней. Приходил на ум исключительно "коктейль Молотова", а какая от него польза против Сынов Волка?
Придется ждать. Самое разумное и правильное - закутавшись в одеяло, попробовать уснуть: отец уже дремал, мать - пыталась по крайней мере. Одна Мэгги по-прежнему сидела сгорбившись на одеяле.
Снаружи дерево стукнуло о дерево.
- Отойдите от двери! - скомандовал грубый голос на берсмале.
Дверь повернулась, за ней обнаружились два крупных мохнатых Сына и приземистый уродливый человечек, обутый в башмаки и одетый в нечто напоминающее обернутый поверх туники саронг из холстины. Лицо его казалось почти нечеловеческим под аккуратно подстриженными прямыми черными волосами и причесанной бородкой - слишком уж низкий лоб, слишком уж тяжелые надбровные дуги.
Обеими руками незнакомец держал большое плоское блюдо, заваленное слегка подвядшими яблоками и морковью. Посреди подноса стояла открытая глиняная бутылка вместимостью по меньшей мере в галлон. Человечек поставил блюдо на пол, а потом, под бдительным присмотром не спускавших с него глаз Сынов, молча вышел из комнаты.
Дверь за ним закрылась.
Мигнув, отец с трудом сел.
- Я уж и не думал, что когда-нибудь снова увижу вестри, - сказал он.
Мать тряхнула головой.
- Вестри?
- Цверга, - пояснил отец, похлопав здоровой рукой по стене. - Сыны Волка не строят, во всяком случае - не так хорошо. Хотя они и живут под землей, они не утруждают себя выкапыванием нор; я мог бы догадаться, что им служат вестри.
Мэгги склонила голову на плечо.
- Похож на неандертальца... Торри хмуро поглядел на нее.
- Ну конечно, - сказала она саркастически, - чего меня слушать, я ведь всего лишь невежественная девчонка... - На мгновение Мэгги поджала губы. Но представь себе этого типа без одежды, с нестрижеными волосами - на что он будет похож?
Торри собрался сказать, что все это звучит довольно глупо, но заметил, как отец кивает.
- Я сделал прямо противоположную догадку много лет тому назад, когда увидел картинку в школьном учебнике Торри. Ваши неандертальцы ужасно похожи на неухоженных вестри. - Отец потянулся и поморщился от боли. - Предлагаю разделить еду, а потом задуть лампу. Керосин рано или поздно закончится, и взять нам его будет негде. - Он отхлебнул из глиняной бутылки. - Вода, и чистая.
Торри не собирался спать, но больше в темноте делать было нечего, особенно после того, как он съел достаточно яблок и моркови, чтобы заглушить муки голода, и утолил жажду.