Отец и Ивар дель Хивал, за которыми поспешала мать, протискивались к нему сквозь толпу, которая быстро собралась вокруг. Мэгги стояла с открытым ртом.
Вернием дель Элерик помрачнел лицом в точности как Бранден дель Бранден.
— Я ординарий Дома и принадлежу к древнему роду. И я объявляю себя старшим, если только никто не желает взять на себя эту обязанность.
Вся площадь смолкла, тишину нарушал лишь шелест листьев.
Вернием дель Элерик вздохнул.
— Быть по сему. Я постановляю, что оскорбление имело место. Ваши условия, Ториан дель Ториан?
— Здесь, сейчас же. До первой крови, — произнес Торри.
Услышав его слова, толпа отхлынула от противников. Ивар дель Хивал увлек Мэгги прочь, и едва ли не через мгновение Торри, Вернием дель Элерик и Регинал дель Регинал стояли посреди неровного круга метров пяти в диаметре.
— Секунданты? Судья? — спокойно спросил Вернием дель Элерик. — Кого вы хотите?
— Судьей будете вы, а секундантов нам не надо.
— Ты сказал, — произнес Регинал дель Регинал, отбрасывая в сторону накидку. — Так тому и быть.
Меч его уже покинул ножны. Приличия требовали, чтобы он обождал, пока противник изготовится к бою, но ловушка, в которую Торри поймал Регинала дель Регинала, привела здоровяка в ярость.
Чертов идиот.
Торри швырнул свою накидку по направлению к противнику, обнажая меч. К тому времени как Регинал дель Регинал опустился в выпад, который бы сделал честь и трезвому человеку, Торри уже ушел в сторону, вскинул свой клинок, чтобы парировать атаку на верхнем уровне, и обездвижил клинок противника, схватившись с ним в ближнем бою.
Быстрый поворот, толчок, и Торри резко повернул запястье и руку по широкой дуге.
Меч Регинала дель Регинала полетел на камень, и тут Торри оттолкнул противника и нанес удар.
— Стоп! — крикнул он. — Я нанес рану и одержал победу.
— Если хочешь — вперед! — воскликнул Регинал дель Регинал. — Раз ты, деревенщина, не дашь мне поднять оружие.
Он глумливо усмехнулся и широко развел руки, подставляя грудь.
— Ну же, коли, трусливая свинья!
Торри постарался, чтобы его голос звучал спокойно.
— Я сказал, что уже ранил вас. А не что только собираюсь это сделать. Посмотрите-ка на свою правую руку — вы ранены, и ваша кровь на острие моего меча, Регинал дель Регинал. — Торри достал из кармана носовой платок и протер им клинок, не спуская глаз с противника. — Я мог бы обагрить мой меч вашей кровью от рукояти до острия, но я не убиваю просто так. — Он фыркнул. — Радуйтесь, что вы бились со мной до первой крови, а не с моим отцом до смерти.
Торри вскинул свой меч и возвысил голос:
— Говорят, хвастливым глупцам не терпится подраться с моим отцом, который, по их мнению, сильно сдал. У меня есть основания думать, что они ошибаются, что запястье и глазомер у отца остались как были, а годы тренировок закалили его разум.
Но что, если я обманываю вас?
Может, отец не так стремителен, как прежде, и у лучших бойцов есть шанс окончить поединок, не плавая в луже собственной крови, мочи и нечистот? — Торри со щелчком задвинул меч в ножны. — Что ж, пусть попробуют.
Оставив непроизнесенным «А потом очередь за мной» — прямой и недвусмысленный вызов.
Вероятно, это поможет, хоть на какое-то время, а больше и не надо. Торри неплохо фехтует, это чистая правда, но его все же можно победить, а всегда одерживает верх только непобедимый фехтовальщик.
Но пока его авантюра имела успех: Торри не просто победил обоих сыновей Регинала, но убил младшего одним ударом и одним же ударом обезоружил старшего. Не беда, что первой победой он обязан тому факту, что Данар дель Регинал шел на откровенное убийство и подставился; или что Регинал дель Регинал притворялся пьяным идиотом, которым он, в сущности, и был. Торри справился с обоими, и к утру в замке узнают, что Ториан дель Ториан-младший еще более опасный боец, нежели его прославленный отец.
Это хорошо.
Торри видел по лицам родителей и Мэгги, что они еще не вникли в происходящее, но сейчас некогда было входить в объяснения. Торри повернулся на пятках и двинулся прочь. Только когда он миновал арку и добрался до балюстрады, по которой проходила дорога в башню, его проняла дрожь, и, даже укрывшись в своих комнатах, он еще долго дрожал.
Торри спал, когда в комнату вошла Мэгги.
Ему как раз снилось, что Мэгги одним плавным движением выскользнула из своей одежды: ее гибкое тело белеет в свете лампы, она опускается на колени у кровати, целует его, затем ее губы прикасаются к груди Торри…
— Что за дурь на тебя нашла? — спросила Мэгги, тряся Торри, чтобы он проснулся. Вот черт.
У Торри со сна все плыло перед глазами.
— Родители пришли?
— Да, но…
— Позови их сюда.
Торри встал и взялся за приготовленный узел с вещами.
Отец был уже без рубашки и без ботинок, он явно собрался лечь спать.
— Быстро, — прошептал Торри. — Одевайтесь и уходите.
Этот план пришел в голову Торри в одно мгновение. Да, в известных герцогу переходах поставлена охрана, за дверями часовые, и, вероятно, в Скрытых Путях ждут Сыны.
Но все они готовы к встрече с Торианом дель Торианом-старшим, горожанином-дуэлянтом, а не с охотником, который учился бесшумно ходить и слушать, учился быть невидимым и неслышимым у Джона Бьерке и дяди Осии. Сыны разленились, привыкли побеждать простых смертных, пользуясь своей превосходящей силой и быстротой, — но человек опередит любое животное, если дать ему фору.
И, кроме того… здесь следовало заключить некую сделку, а для этого хорошо бы поставить кое-кого перед свершившимся фактом.
«И ты собираешься держать слово?» — спросил Торри сам себя.
«Да ты издеваешься!» — ответил он сам себе.
Отец давным-давно усвоил присущее Осии чувство чести, когда данное обещание обретает непреложность естественного закона. Вероятно, единственная вещь, которая заставит отца бежать, это данное деду обещание заботиться о матери.
С Торри все было иначе. Обещание, данное тому, кто велел утащить в ночь Мэгги и мать, из-за кого погибли или остались калеками соседи… нет, такое обещание держать не обязательно; оно пойдет на выброс, как использованный бумажный носовой платок.
— Поторопитесь, — сказал Торри. — Я все улажу. Попробую сделать так, чтобы они как можно позже догадались о вашем отсутствии, и буду, пока смогу, молчать про потайной ход. Идите домой, я сбегу и последую за вами.
Отец покачал головой:
— Нет. Ты мой сын, я не могу бросить тебя, как не могу…
— Да нет же, ты не понимаешь! — Торри схватил отца за плечи. — Без тебя Мэгги и мама не найдут дороги домой; я не знаю Скрытых Путей. А Огненному Герцогу нужен дуэлянт, притом хороший и такой, которому наплевать, за что он дерется. Герцог, ясное дело, разозлил остальные Города замаскированными и прямыми угрозами; теперь ему придется либо подтвердить свои слова действиями, либо заткнуться — значит, ему нужен поединщик. Я вполне гожусь на эту роль — до поры до времени, по крайней мере. Видел толпу? Возможно, мне даже удастся выторговать с него обещание не преследовать вас — раз уж вы уже сбежали и он знает, что просто так тебя не вернуть.
Да-да, Его Пылкость наверняка посадит Торри под замок, но Торри растил дядя Осия. Все в крепости выдавало ее строителя; и из всех людей именно Торри будет проще вырваться на волю.
Насчет добраться домой… Да, возможно, Торри так никогда и не сможет вернуться.
Но будь что будет: он Ториан дель Ториан, сын Ториана-дуэлянта и Карин Рельке Торсен, по обеим линиям — потомок героев.
Пусть они уходят сейчас, а он выберется потом.
Отец покачал головой:
— Одному тебе не найти дороги, как маме и Мэгги. Все или никто.
Главное — это отец; он — то оружие, с помощью которого Его Пылкость надеется достичь власти. Выбить это оружие, и проблемы не будет.