– Вот это его состояние – самое страшное, – подала голос Памира. – Словно его там, за этими глазами, и нет вовсе. И в последнее время оно случается все чаще. Интар отпрянул, пробормотав:
– Я такого не встречал. Хочется верить, что ему можно помочь.
– Мне кажется, можно, – обронил Зариме.
– Что? – взоры всех присутствующих устремились на него.
– Эрнест не производит впечатление существа с полностью разрушенным разумом.
– Ты сталкивался с подобным? – спросил Интар.
– Нет, но верю, что его можно излечить.
– Излишняя самоуверенность до добра не доводит, – заметил Мигель, но его слова остались без ответа, так как Памира сказала:
– Конечно, существует экстренный выход – призвать кровью клана, но это может проделать лишь его глава, а Ло-Мин вряд ли согласится.
– Попробуем обойтись без него, – несколько резко ответил Интар. – Я могу его забрать?
– Да, конечно. Прямо сейчас?
– К чему тянуть? У тебя есть ключи от кандалов?
– Да, вот. Мигель, помоги ему.
В четыре руки они быстро справились, а Эрнест все это время оставался абсолютно безучастен, и даже никак не реагировал на то, что после многодневного прикованного состояния он не может стоять на ногах. Недолго думая, Интар взял его на руки, обронив:
– Мы пошли.
– Да сопутствует вам удача! И Интар…
– Да, Памира?
– Могу я иногда навещать его?
Этот вопрос настолько удивил вампира, что тот только согласно кивнул и направился к выходу со своей ношей.
Глава 40. Сказка – ложь, да в ней намек…
Обратный путь занял куда меньше времени – видимо настолько всем не терпелось глотнуть свежего воздуха. Не прошло и четверти часа, как Интар уже вел переговоры с гондольером. Взаимопонимание было быстро найдено.
За всю дорогу Эрнест оставался все так же безволен, хотя Интар понял, что тот может реагировать на простые приказы, даже в таком состоянии. И это обнадеживало.
Дома вампир сразу предупредил всех слуг, чтобы держались подальше от комнат Эрнеста и не заходили туда без особых распоряжений. Амалю сказали чуть больше, во всяком случае предупредили о сумасшествии нового жильца. Слугу так же попросили не приближаться к Эрнесту, а если увидит его одного – то пусть немедленно сообщит господину.
То и дело поглядывая на безучастного ко всему птенца, Интар поинтересовался у Зариме:
– Как думаешь, его можно вымыть? Это не вызовет у него панику?
– Думаю, не вызовет. Если не испугать водой.
– Попробуем?
– Конечно. Не слугам же доверять. Мало ли…
Несмотря на поздний час, слуги довольно быстро натаскали воды в бадью, гордо именуемую ванной. Интар отвел птенца в купальню, Зариме последовал за ними, попутно велев Амалю принести банные принадлежности.
Поначалу Интар пытался аккуратно раздеть по-прежнему безучастного ко всему Эрнеста, но одежда была в столь ветхом состоянии, что буквально расползалась под пальцами, поэтому вампир принялся просто срывать ее.
В воду Эрнеста опускали очень осторожно, но ничего страшного не произошло, поэтому, воодушевившись, Интар взялся за мыло и мочалку, предупредительно протянутые вернувшимся Амалем. Тот, наблюдая за происходящим, спросил:
– Может, лучше я?
– Не стоит, – ответил Зариме. – Лучше иди спать. Поздно уже. Мы справимся.
– Ладно, – с некоторым сомнением согласился слуга и вышел.
Они почти закончили с мытьем, когда Эрнест вздрогнул всем телом и произнес:
– Мокро.
– Что? – переспросил Интар, вглядываясь в уже чистое лицо.
– Мне мокро, – повторил Эрнест.
– Скоро мы тебя высушим, – ласково отозвался Зариме. – Зато ты будешь чистым. Ведь так лучше?
– Да. Но там я снова испачкаюсь.
– Где «там»?
– Там, где темно и нельзя пошевелиться. Зариме догадался первым и сказал:
– Ты туда больше не вернешься?
– Останусь с вами?
– Да, – подтвердил Интар, – с нами.
– Хорошо. Вы меня не боитесь?
– А должны? – лукаво усмехнулся Зариме, ловко натягивая на Эрнеста рубашку.
– Мне говорили, что если я уйду оттуда, то меня будут бояться. Это плохо. Я не хочу быть плохим.
– Ты не плохой, – вздохнул Интар. – Просто у тебя затруднения.
Казалось совершенно естественным обнять Эрнеста, что Интар и сделал, но все-таки покосился на Зариме. Тот лишь улыбнулся и кивнул. А Эрнест издал похожий на всхлип звук и проговорил:
– Я так скучал по тебе, Интар!
Сложно было определить, в каком состоянии он это сказал, но вампир ответил:
– Надо было просто написать мне.
– Я… мы… недостойно.
– Ш-ш. Это все неважно. Я здесь и постараюсь помочь.
– Я не должен…
Эрнест так и не договорил – заснул. Для него наступил день. Хотя столь резкой реакции не должно было быть, о чем Интар и сказал Зариме, на что тот ответил:
– Муки разума истощили тело, мне кажется.
– Вполне вероятно, но неужели настолько?
– Сейчас это не так важно. Главное – помочь ему.
– Если бы я знал, как!
– Ему нужно стать целым, чтобы все эти разрозненные части его души слились воедино.
– Это возможно?
– Да, хотя может занять немало времени. И ему потребуется ласка, внимание и любовь, чтобы пройти через этот процесс.
– Любовь? – несколько растерянно переспросил Интар.
– Да. Ему нужен кто-то, кто убедит его в его нужности
– Я не думаю, что смогу дать ему это. Да и ты…
– Обо мне не беспокойся, – ласково улыбнулся Зариме, и, поднырнув под руку вампира, положил голову ему на колени. – Я не ревную и не буду.
– Странный ты, – недоверчиво покосился Интар и погладил юношу по волосам. – И откуда ты столько знаешь?
– Древняя память древней крови, – просто ответил Зариме. – К тому же то, что случилось с Эрнестом, напомнило мне одну сказку.
– Какую?
– О сумасшедшем царе.
– Сумасшедший царь?
– Да. Еще наследником он был странный, витал в облаках, как говорили вельможи. Но, будучи единственным сыном правителя, когда пришло время, стал царем.
Его странности все усиливались, словно дух его часть времени был где-то не здесь, но не сказать, что плохо правил. В минуты просветления его решения были полны мудрости и дальновидности, поэтому подданные не слишком роптали. Хотя царь совсем немного времени проводил в «нормальном» состоянии.
Однажды случилось большое горе – враг подступил к границам царства, грозя захватить его. Царь узнал об этом, и тотчас собрал войска. Долгий бой при отличной стратегии – в конце концов, царь защитил свой народ и полностью разгромил врага. При этом все то время, что над царством висела угроза, царь оставался абсолютно нормален. Когда все закончилось, главный советник удивленно спросил:
– К чему вы притворялись все это время?
– Я не притворялся, так оно и есть.
– Но зачем? Зачем отказываться от радостей жизни? Зачем позволять говорить о себе такое?
– На правду не стоит обижаться. Сумасшествие… может быть. Но если бы ты видел мой мир, то не спрашивал бы, почему я отказался от этого.
– Это вся сказка? – спросил Интар у замолчавшего Зариме.
– Да.
– И так никто не сверг царя?
– Нет. Несмотря ни на что, он хорошо правил и дожил до глубокой старости.
– Оставаясь таким же сумасшедшим?
– Да. Наследников, конечно, не оставил, но, впоследствии, царство перешло достойному человеку.
– Хм… И ты хочешь сказать, что у Эрнеста будет так же?
– Нет. Скорее то, что уход от действительности может объясняться несколькими факторами, и что возврат возможен.
– Вряд ли он сможет рассказать, что свело его с ума, – покачал головой Интар.
– Согласен. Но, мне кажется, Памира может знать. Ведь это произошло в ее городе, к тому же видно, что Эрнест ей не безразличен.
– Ты тоже заметил?
– Да. И, если ее чувства настолько глубоки, как мне кажется, то это может помочь.