— Они собираются оставить тыл незащищенным?
— Галлия опубликовала декларацию о нейтралитете. Это — предсказуемое условие для вторжения.
Кромвель посмотрел через плечо и обменялся взглядом с Шеффилд. Она слегка кивнула.
— А если бы этот нейтралитет был фикцией?
Лицо Хокинса покраснело.
— …правда? Это… Галлия является нашим военным союзником?
— До сих пор это скрывалось. Это — дипломатическая тайна высшего ранга.
Собравшиеся разом заговорили:
— Галлия — наш военный союзник? — Черт побери, какое соглашение было принято? — Если Галлия станет нашим союзником, тогда не страшно, — одновременно послышались эти и другие восклицания. Хокинс, все еще неспособный поверить в сказанное, уставился на Кромвеля. Однако тот лишь безразлично пощипывал свою бородку.
— Итак, это является дипломатической тайной высшего ранга.
Хокинс стал размышлять. Итак, Галлия, несомненно, напрямую не нападет на объединенную армию Тристейна и Германии, и это хорошо. Если даже альбионский флот будет разгромлен в бою, и вражеские силы высадятся, Галлия двинет свою армию, и только из-за страха за свои тылы союзники, вероятно, вынуждены будут отозвать войска обратно.
— Если это — правда, то данное сообщение в высшей степени приятно.
— Без всяких сомнений, леди и джентльмены, пожалуйста, выполняйте военные обязанности. Предстоит ли защита или нападение, победа будет за нами.
Генералы все как один вскочили и отдали честь. А затем все отправились в предписанные полки и эскадры.
* * *
Кромвель в сопровождении Шеффилд, Варда и Фуке прошел в свой кабинет. Там, опустившись на принадлежавший прежнему королю трон, поглядел на своих подчиненных.
— Ваши раны зажили, не так ли, виконт?
Вард поклонился. Кромвель сладко улыбнулся и задал тому следующий вопрос:
— Итак, ваши соображения?
— Как и сказал тот генерал, Тристейн и Германия определенно собираются атаковать нас, верно?
— Да. И каковы шансы?
— Равные… Нет, возможно, мы немного сильнее. У нас меньше войск, но мы занимаем выгодную позицию.
— И еще у нас есть магия Пустоты Вашего Превосходительства, — любезно напомнила Фуке. После этих ее слов Кромвель неловко кашлянул.
— Что-то не так?
— Нет, ничего. Как вы знаете, леди и джентльмены, я не могу применять никаких мощных заклинаний. То есть, кроме возращения к жизни тех, кто уже умер. Если будет существовать подобное заблуждение, я окажусь в неудобном положении.
Так или иначе, согласно информации Кромвеля, он был ограничен в доступных для использования заклинаниях.
— Нет никаких пустых надежд. Однако наличие такого козыря повлияет на моральный дух армии.
Когда Вард сказал это, Кромвель кивнул:
— Моя магия Пустоты не является козырной картой.
— Ладно, все равно Галлия является нашим союзником.
Вначале план состоял в следующем: в то время, когда Альбион вторгнется в Тристейн, Галлия одновременно атакует Германию, но… Из-за поражения армии Альбиона под Тарбом необходимо было изменить первоначальное соглашение. Предложение, которое пришло со стороны Галлии, было следующим: она нападет на земли Тристейна и Германии, но для этого надо заманить вражескую армию на территорию Альбиона.
Услышав этот план, Вард спросил:
— Ваше Превосходительство, позволите возражение, которое подсказывает исключительно интуиция.
— Говорите, а там увидим.
— Королевская власть Галлии является нашим союзником, хотя мы развернули знамя революции против монархических режимов Халкегинии. Разве такое возможно? И если это возможно, то каковы мотивы правительства Галлии?
Кромвель холодно посмотрел на Варда.
— Виконт, вам не об этом нужно думать. Оставьте политику мне, будет лучше, если вы сконцентрируетесь на обязанностях, порученных вам.
Вард закрыл глаза и склонил голову.
— Как пожелаете.
— На вас возложены определенные обязанности. Вы их выполните, не так ли?
— Что угодно.
— Мистер Менвиль.
По зову Кромвеля дверь кабинета распахнулась, и появился мужчина. Увидев его белые волосы и морщинистое лицо, его возраст можно было бы оценить лет в сорок, но благодаря прекрасно тренированному телу он выглядел моложе своих лет. На первый взгляд из-за грубой наружности его можно было принять за простого воина, но в руке у него был жезл. Похоже, он был магом.
На его лице была одна особенность, которая бросалась в глаза. Начинаясь с середины лба и заканчиваясь на щеке, через его левый глаз шел широкий след ожога.