— Лежишь? —ой, а вот и братец меньший пожаловал. Мелкий, пухлый, белобрысый колобок с раздутым эго. Что-то давно его не было видно, наверное, ногу лечил, заодно готовя очередную гадость. Что ж так долго-то, я уже заскучать успел.— В общем, я тебя обрадую. Так как ты теперь пустой, ты не можешь являться наследником Мышкиных, поэтому эта комната переходит ко мне. Собирай свои вещи и вали в собачью будку, где тебе самое место!
— Ох, у слабенького неофита прорезался голосок, — подпустил я в свой голос сарказма, — это кто ж тебя надоумил, болезный, произнести такую чушь? Небось, сестренка сделала братику приятно и вложила умные мысли в большую голову через маленькую головку? На большой-то кровати легче учиться новому, чем на маленькой.
— Ты-ы-ы, с-сука! Убирайся из моей комнаты!!!
В его руках возник маленький вихрь, который он швырнул в меня. Падаю с кровати на другую сторону, пропустив удар над головой. В руки костыль, из положения лежа с силой толкнуть его под кроватью. Вылетев подобно пуле, он врезался в ногу стоящего рядом гаденыша с такой мощью, что того вынесло за дверь. И тут же раздался дикий рев, будто слону наступили на яйца.
— Пока меня не лишили места, я все еще наследник рода! -заорал я, перекрикивая его вой. — Сиди на жопе ровно, а то и ее отобью!
— Что ты себе позволяешь?! —а вот и сестрица Настенька нарисовалась. Быстро, будто ожидала чего-то подобного. Я бы назвал ее красивой — высокая, под метр восемьдесят, блондинка с голубыми глазами и точеной фигуркой. Грудь твердая троечка, милое личико. И если не знать, что под этой внешностью скрывается гадюка, вполне можно повестись на неё. Но я-то знал.
— А что может позволить себе инвалид, прикованный к постели? Лежу себе спокойно, тут заходит это недоразумение, что-то кричит, руками машет, ногами топает. Вот топнул неудачно, споткнулся и улетел за дверь. Что я могу сделать опытному магу?
— Сволочь! — ненавидяще выдохнула она и вышла, громко хлопнув дверью. Такими темпами она скоро сломается.
Но если я думал, что на этом день посещений закончился, то глубоко ошибался. Сгущающиеся надо мной тучи я почувствовал сразу после того, как ко мне ввалились слуги и стали собирать мои вещи в чемоданы. На переезд в другую комнату это мало походило. Это куда ж меня отправляют?
Но ответа на свой вопрос, как оказалось, ждать мне пришлось недолго. Заявился отец и со змеиной усмешкой, сочащийся ядом, просветил меня, что последние события ясно показали — столичный воздух крайне вреден для здоровья наследника, поэтому он, как заботливый отец, принял решение отправить меня куда подальше, в смысле, перевести меня в наше поместье в Екатеринбурге. Там светло, тепло и мухи не кусают. Именно там, он уверен, я смогу быстро пойти на поправку. В тишине, под ветвями елей я познаю дзен и пойму, насколько должен быть благодарен ему за свое счастливое и спокойное детство.
И все бы ничего, я бы даже, возможно, обрадовался этому факту и с радостью свалил от опостылевшей семейки, если бы не знал, что этот город фактически принадлежит Мышкиным. И все, начиная от градоначальника и заканчивая последним дворником, работают на них. То есть, там я буду под плотным колпаком и шагу не смогу сделать без надзора. Это, конечно, при условии, что я вообще начну ходить. Что ж, очередной черный камень лег на чашу его весов жизни, и скоро, боюсь, они сломаются. Ну, или я им помогу.
А пока делать нечего. Остается только плыть по течению и надеяться на скорое выздоровление. Посадили меня в инвалидное кресло и повезли на улицу, где меня уже ждала машина. Закинули внутрь, закрыли дверь пожелали сдох... в смысле, счастливого пути, и мы поехали.
Моей сопровождающей была все та же Мила, которая, благодаря своему усердию в служении мне, так и не прижилась в поместье, оставаясь изгоем среди слуг, как и я среди родственников. Поэтому было вовсе не удивительно видеть на лице девушки улыбку облегчения. Осознавая, что возвращается домой, она, наконец, расслабилась. Правда, это вылилось лишь в еще большую заботу обо мне. И хотя ее опека уже немного напрягала, я стоически терпел, не желая ее обижать. При всем при этом огромным плюсом в ней было то, что она была неразговорчива, предпочитая больше делать, а не болтать.
Регистрация прошла без проволочек, перелет был легким, уже через три часа наш самолёт приземлился в аэропорту имени Павла Третьего. Повторное прохождение через турникеты, и вот мы уже едем во встретившей нас машине представительского класса с гербами Мышкиных — щит, разделенный пополам. Сверху был медведь, сжимающий золотую секиру, а внизу мышка. Оригинально, что уж говорить.
Город встретил нас мелким, холодным дождем и пронзительным ветром. Из окна затонированной машины ничего не было видно, а копаться в телефоне в поисках информации о нем было откровенно лень. Да и безразлично мне это было. Сейчас все мои мысли были направлены на скорейшее излечение. А любоваться красотами можно и потом, желательно подальше отсюда.
До поместья мы добирались где-то час. За это время я успел даже вздремнуть на мягком плече Милы. Очнулся я, когда она слегка потрясла меня за плечо. Что ж, новый дом, встречай меня радостными улыбками и приветливыми взглядами. Кирпичи в лицо оставьте себе, я строительными материалами не интересуюсь.
Ага, меня так и встретили. Нет, не кирпичами, хотя и особой радости я не заметил. Слуги смотрели на меня настороженно и даже с опаской. Память услужливо подсказала мне, что и тут меня официально не любят. Особенно после того случая, как я буквально вбил в землю местного начальника охраны, вздумавшего зажать служанку в углу. Мне тогда было пятнадцать лет, ему за сорок. Но это не помешало мне размазать его по земле, сломав несколько костей. Тренировки даром не прошли и уровню моей подготовки мог любой спецназовец позавидовать.
Хотя тогда служивый особо и не сопротивлялся, потому как поднять руку на наследника — это прямая дорога в могилу. Какие бы терки не происходили внутри семьи, для всех окружающих я был важной шишкой, пока не скажут иного. И хотя я вроде бы наказал бабника, общество все равно осталось на его стороне. Ну подумаешь, потискал служанку, с нее не убудет, а лезть барину в разборки слуг невместно. Тьфу на них.
Что ж, значит, будем зарабатывать любовь и авторитет. Мне с этими людьми жить и я не хочу, чтобы мне тайком плевали в тарелку с едой. А в идеале, было бы здорово вообще перетянуть их на свою сторону. Я тут сейчас главный, отец допустил большую ошибку, отправив меня сюда. Значит, борьба за их верность началась, и думаю, я выйду из неё победителем. Пусть меня и засунули в наихудший сценарий моей жизни, это не повод опускать руки. Если надо пройти весь путь становления магом заново, я его пройду. Тем более, что сейчас я нахожусь в лучших условиях и знаю, что делать. А стало быть, вперед...
Глава 5
— М-да, а моя комната в московском поместье побогаче будет, — со вздохом подытожил я, внимательно осмотрев убранство своего нового жилища.
Обстановка была похожа на прежнюю, но вот радостного в ней ничего не было. Серая невзрачная мебель, унылые обои на стенах. Да и вообще, тут все было будто пронизано какой-то обреченностью, что ли... Ну, мне не привыкать. По сравнению с моей старой жизнью, тут были хоромы.
После торжественной встречи меня отвезли в мою комнату. Мила шустро помогла мне переодеться и умотала по своим делам, предупредив, что скоро вернется. Сидя в кресле, я смотрел в окно и мечтал о душе или ванной. О, процесс помывки стал для меня тем еще квестом! В моей старой комнате ванны не было, а я, привыкший к чистоплотности, уже на второй день взвыл от желания хорошенько помыться. Быстро поняв мою проблему, служанка сразу вызвалась мне помочь, но я смог отбрыкаться. Мысль о том, что меня будет намыливать хорошенькая девушка, буквально сводила с ума. Ноги мои были парализованы, а вот член стоял колом, наплевав на всякие медицинские заморочки. Ведь по идее, он тоже не должен был работать, а вот поди ж ты.
Как я купался там, лучше не вспоминать. В душевой кабине с неработающими ногами. М-да, вспоминать, сколько раз в процессе я треснулся головой об пол, даже не хочется. И все это было не то. Хотелось понежиться в горячей ванне, отмыть до скрипа кожу. Эм, по-моему, сейчас мое желание осуществится...