— Это оставит нас с пустыми руками, если они все же это сделают, — напомнил Паунд.
— У нас останется «Ринаун». Его брони недостаточно для подобного боя. Гибель «Рипалса» в прошлый раз сделала это очевидным[39].
- Верно, его брони будет совершенно недостаточно, чтобы выйти против «Тирпица».
— «Тирпиц» на данный момент не представляет для нас угрозы. Он стоит с сухом доке в Тронхейме на ремонте. Я не думаю, что джерри смогут задействовать его еще несколько недель — возможно месяцев. «Ринауна» будет достаточно, чтобы справиться со всем, что они посмеют вывести в море. Итак, я могу отправиться на самолете в Холихеад на западном побережье, где меня подберет крейсер, который доставит меня к кораблям флота.
— Хороший план, — сказал Уэйк-Уолкер. — Нам повезло убедить премьер-министра не отправлять «Принца Уэльского» на Дальний Восток в августе прошлого года. Ему также досталось от «Джеронимо», и он не был в надлежащей форме для такого долгого похода. Теперь его залатали, и он сыграет свою роль. Флот Метрополии сильнее, чем когда-либо, и если к Гибралтару отправятся еще и «Нельсон» и «Родни», то я уже могу сказать, кто кого.
— Вот-вот, — сказал Тови, хлопнув по столу открытой ладонью.
Первый Лорд Адмиралтейства вздохнул, вопросительно посмотрел на Тьюринга, а затем снова повернулся к Тови и Уэйк-Уолкеру.
— Что же, похоже, что вы не утратили своего боевого задора, адмирал. — Он улыбнулся Уэйк-Уолкеру. — Вы уверены, что мы сможем отправить все тяжелые корабли Флота Метрополии на юг? Вы понимаете, что это означает отмену операции «Юбилей»? — Операция «Юбилей», предполагавшая высадку десанта в Дьеппе, была намечена на 19 августа, всего через несколько дней.
— В глубине души да, — ответил Тови. — Что же, делать, так делать. У нас недостаточно кораблей, чтобы прикрыть налет на Дьепп и одновременно бежать к Гибралтару. Я не думаю, что следует выводить целую дивизию в море, пока вопрос с «Джеронимо» не будет закрыт.
— А если это все же французский корабль? Будет довольно неудобно, когда премьер-министр вернется домой и узнает, что мы вывели в море весь Флот Метрополии и отменили крупные операции из-за недовольного французского капитана.
— Корабль с передовым ракетным вооружением, способным отбиться от двух итальянских линкоров? Если эта война чему-то меня и научила, адмирал, так этот тому, что следует предполагать худшее.
— Вероятно, вы правы, — сказал Паунд, подводя итог. — Значит, вы говорите, что немцы не смогут задействовать «Тирпиц», но это может быть самой меньшей из наших забот. Если это действительно «Джеронимо», давайте не будем забывать, что случилось с американцами…
Ему не нужно было продолжать.
Встреча была окончена, и Лорды Адмиралтейства вернулись к своими срочным делам. Уходя, Тови потянул руку к Тьюрингу.
— На два слова, профессор.
Он остались в коридоре одни.
— Послушайте, — начал Тови. — Эти ваши слова о капитане Немо заставили меня задуматься. Я читал эту историю в детстве, и она запала мне в душу. Интересно, о чем думает адмирал Паунд? Суть в том, что мы ищем подходы к Режиму Виши в преддверии операции «Факел». Дарлан пытался склонить французский флот в Тулоне к смене стороны. Возможно, этот корабль — французский линкор, решивший пробиваться на нашу сторону или, возможно, попытаться добраться до контролируемых вишистами портов в африканских колониях?
— С одной стороны смысл в этом есть, сэр. Если это французский линейный крейсер из Тулона, это могло бы объяснить его столкновения с итальянцами. Но ракеты, сэр. Как вы сами заметили, это главная странность.
— Я бы не хотел развивать эту тему, в особенности в присутствии адмирала Паунда, — кивнул Тови. — Но у меня есть чувство, что вы не все сказали, профессор. Что вы еще держите в себе?
Тьюринг посмотрел на него, оценив откровенность адмирала, и радуясь, что кто-то отнесся к нему с пониманием. Он понимал, что то, что он собирался сказать, мало поможет преодолеть его репутацию чудака и немного сумасшедшего, одержимого дикими теориями и совершенно недисциплинированного. Он не хотел развивать эту линию, опасаясь, что кто-то может заинтересоваться им слишком сильно, однако лицо Тови было серьезным, восприимчивым и искренним. Это был шанс высказаться.
— Не могу сказать, что я сам понял все, сэр, — начал он. — Но я скажу, как знаю. Мы оба понимаем, что на создание корабля такого размера ушли бы годы и большие ресурсы. У немцев очень мало верфей, способных строить нечто подобное. Это просто не могла бы скрыть ни Германия, ни любая другая страна. Да, японцы скрывают создание пары монструозных кораблей, но Роджерс и Бемис узнали о них еще в 1938.