— Шифровка от нашей сети в Средиземноморье, — сказал он. — Похоже, что кто-то из двенадцати апостолов придет на вечерю, — Он имел в виду сверхсекретную разведывательную сеть американского Управления стратегических служб и британского управления специальных операций, действующих во французских североафриканских колониях в преддверии запланированной на ноябрь Операции «Факел». Всего имелось двенадцать оперативников, один из которых действовал на Сардинии, оценивая военные силы и нанося на карты береговые укрепления. Видимо, он увидел или услышал нечто важное и достаточно срочное, чтобы рисковать, передавая информацию напрямую. На этот раз адмирал зачитал вслух:
— «Майор Даффинг снимает шляпу перед маленьким Виктором и его другом у станции Бэлхэм…». Ну и китайская головоломка — шифровка в шифровке!
— Что это за чушь? — Поддержал его Паунд. — Сообщение что, было некорректно дешифровано?
— Если позволите, сэр, — осторожно заговорил Тьюринг. — «Майор Даффинг» — это кодовое сообщение отдела специальных операций в северном Средиземноморье, означающее вражеский корабль — капитальный корабль, сэр. «Снимает шляпу» — означает морской бой с «Маленьким Виктором» — или «Витторио» по-итальянски. То есть, чтобы быть точным, линкором «Витторио Венето». «Его друг» — корабль того же типа, скорее всего, «Литторио», так как оба этих корабля были недавно переброшены в Специю. Что же касается «станции Бэлхэм», то это не станция метро в Лондоне, сэр, а кодовое обозначение пролива Бонифачо.
Паунд поднял брови.
— Морской бой с участием двух итальянских линкоров у пролива Бонифачо?
— Именно, сэр, — сказал Тьюринг с улыбкой.
— Здесь еще кое-что, — сказал Тови. — «Виктор» ушел домой по любой дороге в не лучшем виде. — Он посмотрел на Тьюринга, внезапно оценив его по-новому.
— Это означает, что «Витторио Венето», который, как я полагаю, является флагманским кораблем, вышел из боя и ушел в северном направлении. — «Любая дорога» было разговорным выражением в Северной Англии, часто использовавшимся вместо более привычного «как бы то ни было», что ловко указывало направление отхода итальянцев — на север. — Это означает также, что некто атаковал два наиболее тяжелых корабля Реджиа Марина и заставил их отойти с тяжелыми повреждениями. «Витторио Венето» был не в лучшем виде… Что же, это точно не был наш корабль. Что же могло выступить против двух лучших итальянских линкоров и привести один из них в не лучший вид? Я могу подумать только одно: корабль, атаковавший ракетами самолеты 248-й эскадрильи, сэр.
— Прошу прощения, профессор, — сказал Паунд. — Но разве «Джеронимо» не немецкий корабль? Зачем ему вступать в бой с итальянскими кораблями? Насколько я помню, Италия и Германия были вполне себе закадычными подельниками.
Тьюринг нервно потер руки. Другие офицеры смотрели на него, видимо, думая о том же самом. Он задумался над ответом, и понял, что другого варианта у него нет. Гулять, так гулять, подумал он.
— Нет, адмирал Паунд. Я пришел к выводу, что если в обоих инцидентах принимал участие один и тот же корабль, то это не немецкий корабль, не год назад, и не сейчас.
Паунд был справедливо удивлен.
— Не немецкий? Господи, дорогой мой человек, я так полагаю, вы скажете, что он принадлежит Королю Швабии? Что значит «не немецкий»? Какой еще корабль мог атаковать нас в северной Атлантике?
— Я много думал об этом, — ответил Тьюринг. — Да, это очень озадачивает. В свете случившегося в Северной Атлантике имело смысл предположение, что корабль являлся секретным немецким рейдером, но случившееся сейчас уводит нас от этого удобного пути. Если этот тот же самый корабль, он явно не может принадлежать Кригсмарине.
— Тогда чей же он? — Надавил Паунд с заметным раздражением.
— Я полагал, сэр, что это мог быть советский корабль, учитывая, что он был впервые обнаружен в Северном ледовитом океане. Но мне пришлось отказаться от этой мысли, учитывая тот факт, что Советский Союз на данный момент является нашим союзником…
— Очень хорошо, — рыкнул Паунд. — Не немецкий, не русский, определенно не итальянский… — Он посмотрел на Тьюринга, словно недовольный учитель на тупого ученика.
— Я должен быть откровенен, господа, и потому говорю прямо, что пока не знаю. Какую бы линию мы не пытались взять за основу, она ведет в тупик. Мы сталкиваемся с одним невозможным обстоятельством за другим, но факт остается фактом: некто атакует передовыми ракетами и оружием невиданной силы Королевский флот, а теперь и итальянцев. Этот корабль, его оружие — все это требует больших ресурсов, чтобы быть спроектированным и построенным. Быть может, корабль действительно немецкий или даже советский, и управляется неким мятежным капитаном, своего рода капитаном Немо, изгоем, не согласным ни с Гитлером, ни со Сталиным и атакует любого, кто стоит у него на пути. Я знаю, насколько невозможно это звучит, но тем не менее, этот корабль — объективный факт, и нам придется иметь с этим дело.
Уитуорт заговорил, явно пытаясь привязать лодку прежде, чем ее унесет в открытое море.
— Мне представляется, что эта путаница проистекает из предположения, что эти два корабля являются одним и тем же. Предположим, что инцидент в прошлом году был вызван немецким кораблем, либо даже мятежным советским, как предполагаете вы, хотя я могу принять это с большой натяжкой. Теперь это случается на Средиземном море. Я более склонен полагать эти инциденты не связанными. Возможно, корабль на Средиземном море является французским. Это, на мой взгляд, не слишком правдоподобно или вообще возможно, но в этом предположении имеется больше смысла, чем в любом другом.
Паунд сложил руки, нахмурился, но ничего не сказал. Тови постукивал пальцами по столу, поглядывая на Уэйк-Уолкера. Уитуорт, похоже, занял какую-то позицию, подался вперед и мягко продолжил:
— Господа, очевидно, что нам нужны новые сведения. Где на данный момент находится «Соединение «Z»?
— Должно быть между алжирским побережьем и южной частью Сардинии, — ответил Первый Лорд Адмиралтейства. — Я не сомневаюсь, что сейчас они уже подвергаются атакам как Люфтваффе, так и Реджиа Аэронавтика.
— То есть, примерно в 300 милях к югу от места столкновения. Они прибудут туда только через пятнадцать часов, если «Родни» и «Нельсон» еще могут развить двадцать узлов.
— Вы полагаете, что мы должны отправить корабли прикрытия на север на основании единственного доклада?
— Не на север, — быстро сказал Уитуорт. — На запад, господа. К Гибралтару. При всем уважении адмирал, дело не только в докладе 248-й эскадрильи. Вчера вечером был обнаружен неопознанный корабль в Тирренском море. Мы получили сведения о том, что в полночь итальянцы крепко получили от него по носу. Затем этот корабль направился на север, к проливу Бонифачо, и Якино вероятно, отправил своих больших хулиганов, чтобы поквитаться за это — и только что получил по носу сам, если последний доклад верен. Это, разумеется, замечательно для Королевского флота, но если мы не развернем Соединение «Z», этот корабль сможет достичь Скалы прежде, чем мы сможем что-либо сделать.
Однако происходящее все еще доставляло этим профессиональным морским волкам изрядное неудобство. Что они видели перед собой? Картина была ни в склад, ни в лад. Происходило нечто, явно выходящее за рамки их понимания, и это все их беспокоило. Паунд реагировал с раздражением, явно пытаясь сделать козлом отпущения Тьюринга. Уитуорт ходил вокруг да около, хотя явно желал принять понимание происходящего в распростертые объятия. Уэйк-Уолкер многозначительно молчал. В его привычно спокойных чертах читалось воинственное настроение. Глаза над тонким носом светились огнем.
— Я согласен с адмиралом Уитуортом, — начал он. — Я не могу сказать, что разумно отправлять корабли прикрытия на север на данный момент. Я предлагаю оставить их при текущем задании, но приказать адмиралу Сифрету быть готовым немедленно направиться к Гибралтару на полном ходу по нашему указанию.