Я стукнула себя ладонью по лбу, пытаясь выбить из головы суеверный страх. Поживи с горцами достаточно долго, и каждая проклятая скала или дерево будут что-то предсказывать!
Возможно, это все-таки что-то значило. Вокруг меня было множество людей — я знала это — и все же, огражденная дождем и туманом, я чувствовала себя одинокой. Погода была холодной, но мне было тепло. Кровь струилась под моей кожей, и я чувствовала жар своих ладоней. Я притронулась к сосне; капли воды дрожали на каждой ее иголке, а кора потемнела от влаги. Я вдохнула ее аромат и позволила прохладной влаге коснуться моей кожи. Дождь падал в умиротворенной тишине вокруг меня, и мокрая одежда прилипла к телу, как облако к вершине горы.
Джейми сказал мне однажды, что он должен жить в горах, и я теперь понимала почему, хотя не могла выразить это понимание словами. Все мои мысли отступили, когда я прислушалась к голосу скал и деревьев и услышала звук горного колокола, ударившего один раз где-то под моими ногами.
Очарованная, я стояла неподвижно некоторое время, полностью забыв о завтраке, пока голоса скал и деревьев не исчезли, заглушенные шагами на тропинке.
— Миссис Фрейзер.
Это был Арчи Хейес, несмотря на дождь, выглядевший весьма представительно в шляпе и с мечом. Если он был удивлен, увидев меня одну, то не подал вида, только склонил голову в учтивом приветствии.
— Лейтенант.
Я ответила на поклон, чувствуя, как мои щеки вспыхнули, как если бы он застал меня во время купания.
— Ваш муж рядом, мэм? — спросил он как бы между прочим. Несмотря на замешательство, я почувствовала тревожный сигнал. Капрал МакНейр приходил за Джейми и потерпел неудачу. Если сейчас гора пришла к Магомету, вопрос, должно быть, был не простой. Хейес намеревался втянуть Джейми в охоту на ведьм, то есть на регуляторов?
— Возможно, но я не знаю где он, — ответила я, стараясь не глядеть в сторону большой палатки Джокасты, белеющей среди каштанов.
— А-а, я думаю, он очень занят, — сказал Хейес, не смутившись. — Очень много дел для такого человека, как он, особенно в последний день сбора.
— Да. Я думаю… э-э, да.
Разговор заглох, и я осталась в состоянии возрастающего дискомфорта, задаваясь вопросом, как мне уйти, не пригласив лейтенанта на завтрак. Даже англичанка не могла удалиться и не предложить еды, не показавшись грубой.
— Э-э… капрал МакНейр сказал, что вы также хотели видеть Фаркарда Кэмпбелла, — сказала я, хватая быка за рога. — Возможно, Джейми пошел поговорить с ним. Мистером Кэмпбеллом, я имею в виду.
Я махнула рукой в сторону лагеря Кэмпбеллов, который лежал на дальнем краю склона, около четверти мили от лагеря Джокасты.
Хейес мигнул, и дождинки с его ресниц скатились на щеки.
— Да, — сказал он. — Возможно это так, — он мгновение постоял, потом приподнял свою шляпу. — Доброго дня, мэм.
Он развернулся и пошел к палатке Джокасты. Я стояла, глядя ему вслед, и ощущение покоя меня покинуло.
— Проклятие, — произнесла я вполголоса и отправилась готовить завтрак.
Глава 2
Хлебы и рыбы [13]
Мы выбрали место для стоянки довольно далеко от основного лагеря на маленькой каменистой полянке, откуда открывался хороший обзор на берег ручья. Глядя вниз сквозь кустарник падуба, я видела мелькание зелено-черных тартанов. Это расходились последние солдаты. Арчи Хейес разрешил своим солдатам смешаться с людьми, и они с удовольствием этим воспользовались.
Я не знала, чем была продиктована такая политика Арчи — хитростью, бедностью или человеколюбием. Многие солдаты были молодыми людьми, разлученными с домом и семьей; они были рады услышать шотландские голоса, посидеть у теплого огня, попробовать овсянки и обогреться в дружелюбной обстановке.
Когда я вышла из-за деревьев к нашему лагерю, Марсали и Лизи суетились вокруг смущенного молоденького солдата, который вытащил Германа из ручья. Фергюс стоял возле костра с поднимающимся от его одежды паром и, приговаривая что-то по-французски, энергично вытирал полотенцем голову сына. Второй рукой с крюком он удерживал мальчика за плечи, маленькая белокурая головка Германа покачивалась взад и вперед, и он с невозмутимым видом игнорировал отцовский выговор.
Ни Роджера, ни Брианны в поле зрения не наблюдалось, и я встревожилась, увидев, что Абель МакЛеннан сидел на дальней от меня стороне полянки и жевал поджаренный хлеб на палочке. Джейми уже вернулся с заимствованными продуктами, которые он распаковывал на земле возле костра. Он слегка хмурился, но его хмурый взгляд тут же превратился в улыбку, как только он увидел меня.
— Вот ты где, сассенах! — сказал он, поднимаясь на ноги. — Что тебя задержало?
— О… я встретила знакомого, — сказала я, бросив многозначительный взгляд на солдата. Но этот взгляд не подействовал на Джейми, так как он в замешательстве приподнял брови.
— Лейтенант ищет тебя, — прошипела я, наклонившись к нему.
— Я знаю это, сассенах, — сказал он нормальным голосом. — Мы скоро встретимся.
— Да, но… хм, — я откашлялась и подняла брови, со значением переводя взгляд с Абеля МакЛеннана на молодого солдата. Верный своим представлениям о гостеприимстве, Джейми не мог позволить, чтобы его гостя схватили в его доме, и я думаю, что такого же принципа он придерживался относительно своего костра. Солдат, быть может, посчитает неудобным арестовывать МакЛеннана, но я была уверена, что у лейтенанта никаких сомнений на этот счет не возникнет.
Джейми выглядел скорее удивленным. Подняв брови в свою очередь, он взял меня за руку и подвел к молодому человеку.
— Моя дорогая, — произнес он официальным тоном, — позволь представить тебе рядового Эндрю Огилви из деревни Килберн. Рядовой Огилви, моя жена.
Рядовой Огилви, мальчик с румяным лицом и темными вьющимися волосами, покраснел и поклонился.
— Ваш слуга, мэм!
Джейми слегка сжал мою руку.
— Рядовой Огилви рассказал мне, что их полк направляется в Портсмут в Вирджинии, откуда они должны отправиться в Шотландию. Думаю, ты ужасно рад, что увидишь родной дом, парень?
— О, да, сэр! — сказал юноша пылко. — Полк расформируют в Абердине, и потом я окажусь дома так быстро, как смогут меня унести ноги!
— Полк расформировывается? — спросил подошедший Фрегюс, присоединяясь к разговору. Полотенце висело на его шее, на руках сидел Герман.
— Да, сэр. Поскольку французики успокоились… э-э, прошу прощения, сэр… и индейцы притихли, нам здесь делать нечего, а корона не станет платить, чтобы мы сидели дома, — сказал парень с сожалением. — Мир, в целом, хорошая вещь, и я ему рад, конечно. Но надо признать для солдата это нелегкое время.
— Также как и война, да? — сухо произнес Джейми. Мальчик сильно покраснел. Слишком молодой, вряд ли он видел настоящие сражения. Семилетняя война [14]закончилась десять лет назад, когда рядовой Огилви скорее всего бегал босиком в Килберне.
Игнорируя замешательство юноши, Джейми повернулся ко мне.
— Парень сказал мне, — добавил он, — что семьдесят шестой полк последний, который еще остался в колониях.
— Последний горский полк? — спросила я.
— Нет, мэм, последний полк из регулярных войск короны. Думаю, кое-где остаются гарнизоны, но все полки отозваны в Англию или Шотландию. Мы последние, и к тому же слишком задержались. Мы должны были отплыть из Чарльстона, но дела там пошли наперекосяк, и теперь мы направляемся в Портсмут так быстро, как можем. Уже поздно, но лейтенант договорился с судном, которое рискнет отправиться в путь в это время года. Если нет…, — он пожал плечами с философской мрачностью. — Тогда, я полагаю, мы перезимуем в Портсмуте, как сможем.
— То есть Англия оставляет нас без защиты? — Марсали была шокирована этой мыслью.
— О, я не думаю, что это так опасно, мэм, — заверил ее рядовой Огилви. — Мы разобрались с французишками раз и навсегда, а индейцы без поддержки лягушатников не представляют большой опасности. Некоторое время будет довольно мирно, а может так останется и дальше.
13
Аллюзия на чудесное насыщение пяти тысяч человек пятью ячменными хлебами и двумя рыбами (Мф.15:36).
14
Семилетняя война 1756–63, возникла в результате борьбы Великобритании с Францией за колонии в Северной Америке и Ост-Индии и столкновения агрессивной политики Пруссии с интересами Австрии и России.