…Ночлег в тесной, ребристой лодке оказался настоящим мучением. Одно дело — нестись вчетвером по волнам на моторном «Прогрессе», и совсем другое — в таком же составе в нем спать. Приятели скрючились, как могли, под брезентом: ни тебе пошевельнуться лишний раз, ни вздохнуть привольно. К тому же, ближе к полуночи припустил мелкий дождик.
Словом, как только первые лучи солнца выстрелили из-за горизонта в глубокое предрассветное небо, все четверо, как по команде, полезли наружу из тесного дюралевого чрева. Заохали, застонали… Палец прикурил первым делом свою вонючую «приму», громко заматерился и сплюнул с досады в песок:
— Нашел, пес, время — коньки отбрасывать! Лето кругом, погоды чудные стоят, а жизнь, можно сказать, так и прет…
Он украдкой взглянул на товарищей и поправил в штанах напрягшийся по случаю раннего утра детородный орган.
— Кто прет? — Не понял виктор.
— Жизнь, — смутился Палец. — А бомж этот, видишь ли, помер.
— А, — кивнул Виктор. — Понятно. Завтракаем — и на базу!
Поднявшись обратно, они первым делом обследовали поляну с остатками полосы препятствий. Кое-где советская армия ещё напоминала о себе то сваренным из проржавевших труб «лабиринтом», то «забором» из гнилых досок…
— Ага, вот и яма, — Данила остановился на самом краю утонувшей в бурьяне траншеи.
Следом подошел Муля Папич, глянул вниз:
— А ведь её подкапывал кто-то. Дерном укреплял. И совсем недавно. — Подметил он.
— Неужели, бомжик покойный к войне готовился?
— Интересно, что там? — Кивнул палец вдоль траншеи.
— Да все, как обычно, — ответил Виктор и зачем-то извлек из давнего своего, офицерского прошлого никому здесь не нужные сведения:
— Длина четырнадцать метров, с торца — «перекрытый ход сообщения» и через восемь метров по нему — «колодец». Глубина полтора метра, площадь сечения — метр на метр. Я, в свое время, таких траншей изрыл тьму-тьмущую.
— Может, глянем? — Предложил Палец. — Для прикола.
— Гляди, — пожал плечами Виктор.
— Не хрен там глядеть! — Возмутился Данила. — Притащим бомжа, и закопаем. Он сюда, кстати, вместе с кроватью поместится. Отшкрябывать не надо.
— Успеется, — Палец уже спрыгнул в траншею.
— Вот, болваны, — поняв, что приятелей не остановить, Данила отошел от края подальше и принялся справлять малую нужду. — Другого занятия нет? Нам еще, между прочим, «плантарь» с коноплей ещё найти надо. А без покойника, хочешь, не хочешь — весь остров облазать придется.
— Ладно, не хипешуй, — спокойно ответил Виктор. — Пусть парень разомнется, службу армейскую вспомнит. Это же ты у нас в стройбате каптерщиком сидел, а он, все-таки, бывший десантник.
— Нашел! — Крикнул из дальнего конца траншеи Палец. — Ход сообщения нашел.
— Экое диво, — хмыкнул Данила, — Прямо, как дети малые — радости полные штаны!
— Он закрыт!
— Как это? — Удивился Виктор.
— Дверь какая-то прилажена. На замке.
Виктор спрыгнул вниз, оглядел запоры и уступил место Даниле как-никак, а это было по его части.
— Качественно… Без «фомки» не обойтись.
— В лодке есть гвоздодер. Я смотаюсь? — Предложил Муля.
— Давай, — Виктор вскарабкался на бруствер и посмотрел по сторонам:
— Ход сообщения тянется в туда. Андрюха, глянь! Там «колодец» должен быть.
— Нет на хрена! — Отозвался через некоторое время Палец. — Кругом трава и бревна какие-то.
— Понятно. Покойничек, значит, из этого «колодца» погреб соорудил.
Взмыленный Папич вернулся довольно скоро. Бросил на землю увесистую сумку, перевел дух:
— Здесь гвоздодер, лопата саперная и ещё инструменты… на всякий случай.
— А ну, — деловито распорядился Данила, — отвалите-ка все!
Он сноровисто завел под запор гнутое металлическое жало и поднатужился. Сбитая из грубых досок дверь заскулила, подалась понемногу и неожиданно вывалилась вместе с коробкой. Из образовавшейся щели дохнуло сыростью.
— Вот тебе и замок! — Усмехнулся Виктор. — Дернули бы пару раз — и никакой «фомки» не надо.
— Я гляну! — Вызвался Палец.
— Только осторожно. Не дай Бог, засыплет. Проход слишком узкий.
— Ерунда.
— Светило возьми, — Муля сунул приятелю фонарик.
Через несколько минут, с ног до головы перепачканный землей и паутиной, Палец выбрался наружу. Голова его горели возбуждением и азартом.
— Ящик. Здоровенный ящик в «колодце». Прочный такой, тоже на замке.
— Как на двери?
— Нет, нормальный замок. Я проверил.