Дамир молчал, но Феликс не отступал.
— Тогда с этой сестрой развлекался ты.
— И что?
— Какова вероятность, что у кого-то из них от нас мог родиться ребенок?
Дамир молчал, только исподлобья смотрел на мужчин.
У Феликса даже дыхание сперло. Отец вел себя необычно, и это подсказывало ему, что он на верном пути. Посмотрев на Дэна и получив от него ободряющий кивок, Феликс продолжил:
— Отец, в нашем мире объявилась девушка-феникс. Валерия Чутха.
— Лера? — сипло выдохнул Дамир. На его лицо, искаженное болью, было жалко смотреть. Будто пытаясь спрятать от парней свои чувства, он вскочил, и повернулся к ним спиной. Налив себе приличную порцию виски, он залпом его выпил. А затем поставил на стол граненый графин и три стакана.
Подбросив в воздух блестящий камень-артефакт, он запечатал кабинет от чужих ушей.
Только разлив виски и предложив его Дену и Феликсу, спросил:
— Где она?
— Она живет у меня.
— Почему?
— Сложно объяснить. Появилась версия, что она моя дочь, — выдавил Дэн, сам уже понимая, что это полная ерунда. Дамиру было известно имя этой девушки. И, похоже, известно не только имя.
— Бред. Полный бред. Валерия Нитхон-Чутха МОЯ дочь. Если, конечно, это именно она.
Сняв с шеи кулон на простом темном шнуре, он открыл его. Поднеся к носу, жадно втянул воздух и после этого протянул его мужчинам. Тонкая светлая прядь волос, выпавшая из кулона, осталась в его руке. А с фотографии, вклеенной на одной из створок, смотрело нежное личико маленькой девочки с задорными зелеными глазами. Смешные бантики в виде заячьих ушек стягивали в хвостики редкие светлые волосы.
— Это она! Это точно она! — Феликс расплылся в довольной ухмылке.
Дэн смотрел на фото, попавшее к ним из другого мира. Счастливая улыбка расцветала на его губах. Она не его дочь! И теперь он точно знает, что то возбуждение, которое охватывает его каждый раз, когда девчонка оказывается рядом, вовсе не извращение. Теперь у него развязаны руки. Ну, Валерия, держись!
Глава 27. Дамир, Валентина и теща
— Я тогда очень быстро забыл о Валентине, — допивая уже третий стакан виски, откровенничал Дамир. Несмотря на количество выпитого, он вовсе не был пьян. То ли его вампирская сущность сказывалась, то ли бешеный адреналин, разгонявший заледенелую кровь.
Дэн и Феликс с интересом слушали, не перебивая, историю Дамира.
— Первая ласточка появилась, когда по ночам мне стала сниться птица-феникс. Девочка. Я совершенно точно знал, что это была девочка. Моя мать была фениксом, твоя, Феликс, бабушка. Я знал, что в моих жилах тоже течет этот огонь, но поводов удостовериться в этом, кроме твоего рождения, не было…
В драки Дамир не встревал, Мир Двуликих был достаточно мирным миром. Так что на его жизнь никто не покушался. Феникс мог бы запылать, если бы полюбил такого же феникса или дракона. С этими монстрами у них были совершенно особенные отношения. Полнейший симбиоз. Феникс даровал избранному им дракону бесконечное здоровье и силу, дракон же, в свою очередь, защищал феникса от любых опасностей. А защита фениксам ой, как нужна была. Ведь вопреки легендам, жизнь у этого хрупкого существа была отнюдь не бесконечна. Девять раз феникс мог возродиться из своего же пепла. Одну из своих жизней феникс терял, когда рождался его ребенок. Так и Дамир лишился одной из своих девяти жизней, когда родился Феликс.
Это известие стало для последнего таким сногсшибательным, что он даже не заметил, как пролил янтарный напиток на свою одежду.
И вот наступил момент, когда в самый не подходящий момент, Дамир почувствовал, что жизнь уходит из его тела. Он только и успел тогда скатиться с женщины, с которой кувыркался, как вспыхнул, словно пламя. Умирая, он видел в огне орущее дитя. И всего лишь на мгновение рядом с ребенком мелькнуло лицо его матери. Так что, возродившись, ему не стоило много труда вспомнить ту, что подарила ему дочь.
— Когда я нашел Валентину, Валерии исполнилось полгода. Они хорошо спрятались. Я мог искать их только ночью, когда в темном небе видел огненную паутину, протянувшуюся к моему ребенку.
Я не понимал, почему они прячутся. Когда нашел их, я поселился рядом с ними. Ты, Феликс, был уже взрослым. Моя помощь тебе была уже не столь нужна. Поэтому ты и не заметил моих частых отсутствий. Глупо было рассказывать землянке о том, что я, и возможно, мое дитя — райские птицы. Кто бы мне поверил? И только когда Валентине исполнилось тридцать три года, а Лере — три года, я понял, что не так все просто. Я не любил Валентину, в дочери же просто души не чаял. Она была просто чудо!
— Таким же чудом она и осталась, — ухмыльнулся Дэн.
Но поглощенный своими воспоминаниями, Дамир даже не услышал его слов.
— В нашу жизнь ворвалась…теща. Сущий ад. Настоящая ведьма. В буквальном смысле этого слова. Какие-то ведьминские обряды показали ей, что маленькая девочка унаследовала ведьминский дар. Это было для их ковена очень важно. С каждым поколением ведьм среди землянок становилось все меньше и меньше. Валентина тоже этим даром обладала, но в очень слабой форме. Так, огонь на плите разжечь, пауков из углов разогнать.
Второй графин с виски был пущен в ход. Голос Дамира дрожал от боли, от пережитого горя. Потому что, схлестнувшись с тещей в борьбе за девочку, они оба ее потеряли. Сил Валентины хватило на то, чтобы запечатать ведьминский дар Валерии, а феникс и сам себя проявил бы только в крайнем случае.
Тогда разгневанная теща наложила вокруг девочки заклятье. Она отомстила Дамиру. Стоило только ему приблизиться к ребенку, как он умирал. Шесть раз он делал попытки забрать дочь. Шесть раз он умирал и возрождался. Его девятая жизнь, отравленная проклятьем, медленно уходила из его тела. Тогда он принял единственно верное в той ситуации, по его мнению, решение. Он обратился к главе вампиров. И был принят в гнездо Желтого крыла. Три года он провел в темнице этого замка, укрощая свою жажду. Еще два года он провел в кандалах, под присмотром своего сира.
Феликс и Дэн тотчас вспомнили женщину-донора и закованных в цепи сосущих ее кровь чудовищ.
А когда Дамир обуздал свою жажду, он потерял из виду и дочь, и Валентину. Спасая свою девочку от ведьминского ковена, Валентина наложила на себя и ребенка заклятье, скрывающее их ведьминскую сущность. И отдала на это все оставшиеся крупицы ее дара.
— Так почему, став вампиром, ты не нашел их?
— Просто не смог. Феникс во мне умер. И след, ведущий к дочери, я больше не вижу. А Валентина… Они уехали. Скрылись ото всех. А ты думал, я по бабам в земном мире хожу? Я дочь свою искал. Какая ирония судьбы. Девочка сама меня нашла, даже не подозревая этого. Как, кстати, она в наш мир попала? Вы уже выяснили?
— Да мы и не выясняли. Как то даже не подумали об этом.
— Может, она на метле сюда прилетела? — вдруг задумчиво произнес Дэн.
Феликс и Дамир засмеялись.
— А что вы смеетесь? Она все время метлу ищет. Помнишь, Феликс, как она диван двигала?
— Еще бы мне такую картину забыть. И что, она нашла метлу-то свою?
— Она — нет, — Дэн прищурился. — А я — да. Спрятал.
— У меня есть в Гнезде опытный артефактор. Принеси, проверим ее.
— И есть еще одно, — Дамир надолго замолчал.
Друзья терпеливо ждали, не прерывая его раздумий.
— У меня нет наследников-вампиров. Феликс о своем желании остаться драконом уже объявил. Мы выловили нескольких черных вампиров, пробравшихся в наше Гнездо. Валерия еще слаба и не опытна. И я боюсь, если узнают, что она моя дочь, ей могут навредить.
— Каким образом? — Феликс подался вперед.
— Я этого не знаю наверняка. Так, одни предположения. Очень уж удачно все совпало. Черные активизировались. Девочка неожиданно объявилась. Я прошу тебя, Дэн, пока не опровергать свое отцовство. Дайте мне немного времени разобраться во всем.