— Но она может ошибаться. Или врать. Выбирайте тот вариант, который наиболее вам удобен. Но она точно не моя дочь.
— Может, все же познакомишься с ней поближе?
— Ну, это уж обязательно. Но есть еще такой момент: у меня НИКОГДА не было отношений с фениксами. Более того, единственный феникс, с которым я знаком — это мужчина. Ну и в третьих, хоть мне и неловко признаваться в этом родителям — я чувствую к ней вожделение. А это противоестественно, и было бы невозможно, если бы она была моей родственницей.
— Не мне тебе объяснять, Дэн, что у оборотней связи между родственниками вполне допустимы.
— Но не у драконов, муж мой. Твой сын — наполовину дракон, как и Я. И наполовину — оборотень, как и ты. Не мне тебе об этом напоминать.
— Мне больно говорить об этом, но его дракон мертв.
— Довольно!
Увлекшиеся спором родители посмотрели на своего сына. Его лоб был покрыт испариной, по щекам гуляли желваки, а глаза стали черными от гнева и от … боли.
Хлопнув ладонями по бедрам, он встал и стремительно вышел. Лишь на мгновение у выхода остановился и бросил яростное:
— Она не моя дочь.
-------------------
*** Слизери — небольшое разумное существо, имеющее не жесткое тело фиолетового цвета. Размножаются почкованием.
Глава 5. Вампиры
Я благополучно смогла добраться до прихожей, которую правильнее было бы назвать залом для приема гостей и убиения невинных младенцев. То есть, меня, — я посмотрела на пятно, оставшееся от моего, недавно горевшего тела. То, что благодаря бабулиному наследству я попала в другой мир, это мне совершенно ясно. Не ясно только, как отсюда выбраться. Но, и дураку понятно, что если есть вход, значит, есть и выход. Сейчас передо мною стояла задача — найти метлу, оседлать ее, зажав при этом дневничок зубами — и фьюить — лети, Лера, домой.
Но метла будто испарилась. Я попыталась восстановить в памяти то мгновение, когда летела вниз и метнула наследством во льва. Проследила. Осталась в восторге от пятна, оставленного на стене телом льва — а поделом ему, нечего беззащитных девушек пугать. Проследовала за траекторией полета метлы, обшарила диван, за диваном, даже подушки диванные приподняла. Нашла спрятанный под ними компромат — журнальчик с весьма фривольными фотографиями обнаженных девушек, демонстрировавших пышные хвосты и жуткий маникюр. Не знаю зачем, но прихватила его с собой. Вероятно, хотела попозже, в уютной обстановке, изучить особенности строения местного населения.
В тот самый момент, когда я растерянно размышляла, где же еще может быть моя метелка, передо мной изящно приземлилась, спрыгнув откуда-то сверху, дамочка из сада. И даже костюмчик не помяла.
— Милая, вот ты где, — промурлыкала она и нежно, но твердо обхватила меня за плечи и повела обратно. — Мы тебя обыскались. У меня есть для тебя прекрасная новость.
Открывает незаметным движением дверь.
Впереди — двое мужчин, так похожих друг на друга — красавчик и его старшая копия. Позади — решительная женщина с нежным голосом и цепкими руками.
— Вот она, сынок.
А сынок смотрит на меня так, будто я съела его йогурт. Или пироженку. А может, и сам пообедать мною не против. Я упираюсь ногами и хочу спрятаться.
— Вот, сынок, это — Валерия. Твоя дочь.
Да ладно! Папа!? Что же вы раньше не сказали! Ай да метла!
Сама не знаю как, но оказалась вдруг на руках у папика. Обнимая его крепко за шею, только и успела подумать, что мол, вон в кого я такой красоткой родилась, как почувствовала на своей заднице ладонь. Не просто почувствовала — она тискала мою ягодицу! Жестко, вульгарно тискала! Да я мальчишкам и однокурсникам даже поцелуя ни одного не подарила. А тут меня жамкает… родной папа?
Он, видите ли, так со мной знакомится? А может, и под хвостом понюхает?!
Я уже хотела паниковать, но мудрая женщина, дай ей бог разумных детей и здоровья, выхватила меня из его объятий.
А дальше последовал просто произвол! Рука, обожженная его поцелуями, отвлекла меня и лишила разума. А то с чего бы это я вдруг стала отвечать на произнесенные им таким возмутительным тоном вопросы? Глупые и не понятные вопросы!
И только произнеся вслух свою фамилию, я пришла в себя. И поняла, что пора делать ноги. «Делать ноги» я умела во всех смыслах. И блеснуть ими в бикини. И смыться, когда надо. Тут же на ум пришла народная мудрость, которую мама втолковывала мне с детства: вовремя спрошенное «За что?» выключает мужской разум минимум на пару минут.
— За что? — прошептала я трагическим голосом, надеясь, что меня не обвинят в отсутствии актерского таланта.
Мама, впрочем, как и всегда, оказалась права. Присутствующие замерли, а я сцепила зубы и с выражением оскорбленной невинности двинулась на выход мимо удивленных мужчин и растерявшейся женщины.
Стоило мне оказаться за пределами комнаты, в которой только молнии и не искрились, я бросилась бежать. Даже забыв про метлу.
Позади остался огромный дом, роскошный сад, до блеска начищенные невиданных конструкций автомобили, замершие, словно хищники, во дворе. Прощально скрипнули кованные ворота.
Я осталась одна в неизвестном мне городе. Совершенно не представляя себе, что делать дальше и куда идти, приняла единственное верное, по моему мнению, решение. И пошла вперед.
Сначала я вздохнула с облегчением — фух, вырвалась! Затем мне стало немного, совсем чуть-чуть страшно. И вот тут начали твориться следующие чудеса.
Меня тут же взял под локоток бледного вида худощавый парнишка. А может, и не парнишка вовсе — очень бледный и красивый неземною красотой. Он крепко держал меня за локоток прохладной рукой, заглядывал мне в глаза своими — почти черными глазами. Тут же появился в поле зрения еще один — такой же красивый и бледный. И от него так же, как и от первого, веяло просто могильным холодом. Они что-то мне шептали-нашептывали, и пытались свернуть с той дорожки, по которой мы шли. Я почему-то не очень соображала, что происходит. Но врожденное упрямство, а мама всегда говорила, что "в нашей маленькой Валерии живет огромный упрямый осел", так вот, врожденное мое упрямство не позволяло им увести меня в более укромный уголок. Я была на грани истерики — желание плакать и горевать увеличивалось с каждым словом, произнесенным моими незваными спутниками.
— Кажется, господа вампиры, девушка не желает с вами идти, — вдруг раздалось позади нас. Не знаю, кто это был, но я очень обрадовалась его появлению.
Стоп! Какие такие вампиры?!
— Иди своей дорогой, ссоссунок, — просипел тот, что вел меня под левый локоток.
— Это наша добыча, — наклонился к моему лицу другой, который я и не заметила, как подхватил меня под правую руку.
Мне показалось, что он был в эйфории от вида моих слез. Соленая капелька соскользнула мне на губу и я слизнула ее языком. Так вот, этого самого вампира просто передернуло от этой картины. Он высунул длинный, отливавший синевой язык, и слизнул оставшиеся на моей щеке слезы. Я заорала — и он заорал. Я кричала от ужаса и отвращения. А "языкатого" терзал, с хрустом разрывая бледное тело зубами и когтями, уже известный мне тигр. На его плечах висели остатки одежды, что придало этой драке еще более безумный вид.
На проезжую часть вывалился еще один клубок тел. Пока я растерянно стояла на мостовой, недоумевая, куда же делось захлестывавшее меня еще секунду назад горе, юный лев рвал на части еще одного вампира.
Глава 6. Сложное решение
На звуки борьбы стали собираться люди. Хотя, я подозреваю, что из людей здесь была только я. Несколько парней с раскосыми зелеными глазами, в джинсах, кедах и футболках, которых я мысленно нарекла волками, приняв борцовскую стойку, подбирались к катающимся драчунам. Они фыркали и поводили носами, а лохматость все более явно проявлялась на их лицах и руках.