"05.15. Координаты неизвестны. В полутора милях к северо-северо-востоку замечен неизвестный остров. Направляемся к нему". Возле острова, так неожиданно появившегося па нашем пути, крупные куски плавающей лавы образовали почти сплошное поле. Нам пришлось двигаться очень медленно и осторожно, чтобы не повредить стальной обшивки батискафа. Я стоял на носу, отталкивая шестом в стороны крупные куски лавы и расчищая путь. Михаил внизу непрерывно следил по эхолоту за глубиной. Она все время оставалась в пределах трех тысяч метров и только на расстоянии полутора кабельтовых от островка резко начала убывать. Значит, остров, несомненно, был вулканического происхождения. Чудовищные подземные силы подняли его со дна морского! Нам выпала редкая удача стать свидетелями этого поразительного явления, и, конечно, было бы непростительным преступлением перед наукой не обследовать "новорожденный" островок. Вот мы подошли к нему совсем вплотную. Я непрерывно тыкал шестом в воду, замеряя глубину, но она продолжала оставаться вполне достаточной для нашей "лодки". Только бы не напороться на какую-нибудь подводную скалу... Когда до берега осталось метра полтора, я крикнул: - Командир! Вот теперь и я жалею, что вы не захватили мольберт. Это большое упущение с вашей стороны. - Почему? - Увековечили бы для грядущих поколений великий миг: Колумб Ветров вступает на неведомый берег. Ответа его я уже не расслышал. Сиганул через борт - и начал приплясывать на камнях.; - Земля! Земля! - выкрикивал я. - Совсем свеженькая, командир, еще горяченькая! Я вел себя как пацан. Но уж больно приятно было ощущать под ногами настоящую, прочную землю! - Смотри не провались, лава может быть непрочной. - Нет, все в порядке. Только чуть-чуть пружинит под ногами. Великолепная земля, Константин Игоревич. Он бросил мне трос, я закрепил его между двумя камнями, образовавшими нечто вроде природного кнехта. Базанов перебросил на берег шаткий трап. Странный и необычный это был берег. "Земля" из остывающей лавы была еще теплой и в самом деле мягко пружинила под ногой, словно асфальт в жару. Присев на корточки, я внимательно рассматривал эту "землю", поднявшуюся из океанских глубин. До ней ведь еще не ступала нога ни одного живого существа. Типичная базальтовая лава, только что извергнутая из глубин. Надо поскорее взять пробы, пока не затвердела. Это будут уникальные образцы! - Вы понимаете, как нам повезло, командир? Американцы с огромным трудом который уж месяц бурят сверхглубокую скважину, чтобы добраться до базальтового ложа на дне океана. А тут земля сама любезно раскрывает свои тайны... От возбуждения я так приплясывал, словно горячая "земля" новорожденного островка жгла мне подошвы. Восторг и энергия бушевали во мне и рвались наружу, Базанов только посмеивался да головой качал. - Где же Мишка? Чего он там копается? Робинзон Агеев, быстро наверх! Необитаемый остров, не может ждать! - заорал я во все горло. Из люка наконец показалась взлохмаченная голова. - Полюбуйтесь на него! Совершенно невозмутимый вид, словно он и не присутствует при одном из величайших географических открытий нашего времени! Ты что там, спал, дитятко? - Чего ты орешь? Должен я закончить свои наблюдения? У меня программа... - Программа! Ты жалкий робот, а не мыслитель. Мир рушится, острова возникают из океанских глубин, а он все возится со своим мерзопакостным несъедобным "супом". Бросай свои пробирки и тащи сюда молоток потяжелее, четыре банки, пинцет, мешок, моток проволоки. И быстро: одной ногой туда, другой - на берег! Михаил исчез в люке, а я, не в силах дождаться его, начал отковыривать кусок лавы перочинным ножом. Когда подоспел Михаил, Базанов взял у него инструменты и начал помогать мне. Мы обошли весь островок. Он был невелик, всего метров сто в длину, около сорока в ширину. Лава, похоже, всюду была довольно однородной. Но я старался взять побольше образцов из разных мест. Может быть, последующий химический анализ покажет что-нибудь интересное. Вот здесь надо взять пробу. Похоже, что это габбро... А это вроде вкрапления диорита, да еще кристаллического! Я трудился несколько часов, отрываясь на миг, чтобы жадно глотнуть холодной воды и стереть пот со лба - точнее, размазать грязь по всему лицу.
Время от времени для разрядки я произносил патетические речи: - Будьте осторожны, люди! Может, вы попираете сейчас ногами не просто уникальную землю, а нечто большее - кусочек лунной поверхности! - Это еще как? - опешил Базанов. - Да, да! Мы с вами первые люди на Луне. И попали мы на нее без всяких космических кораблей. Что вы так смотрите на меня, командир? Я не сошел с ума. Существует гипотеза, будто Тихий океан образовался когда-то потому, что в этом месте из расплавленной Земли чудовищными космическими силами был вырван изрядный клок базальта. Он оторвался и стал Луной. Так что мы с полным правом можем считать, если принять эту гипотезу, что попираем в данный момент ногами почву, совершенно адекватную лунной... - Ну, понес, - махнул рукой Михаил. - Давай ковыряй лучше дальше. - Нет; мне определенно теперь нравится эта гипотеза, - сказал я, снова берясь за молоток. - Объявляю себя ее сторонником. Фу-у-у - кажется, все. Можно разогнуть спину. И мешки, и ящики, и три рюкзака, в которых каждый из нас хранил неприкосновенный аварийный запас продуктов, забиты образцами. Хотя, будь моя воля, я захватил бы с собой весь остров. - Порядок, - с сожалением сказал я, вытирая покривившийся ножик. Слушайте, теперь надо проделать самую важную операцию. - Это какую же? - с .явным опасением спросил Базанов. - Мы должны окрестить эту новорожденную землю. Одну минуточку! Не давая им опомниться, я вскочил на рубку батискафа, спустился вниз и через минуту вылез на палубу с ракетницей в руке. - По праву первооткрывателя нарекаю тебя островом Сергея Ветрова! - во все горло заорал я и трижды выпалил в облачное небо. - Хватит. Ракеты могут пригодиться, - остановил меня Базанов. Я и сам уже сообразил, что их следовало поберечь. Но может, как раз этот сигнал кто-нибудь заметит и поспешит к нам на выручку? Хотя при такой облачности... Я спрыгнул на берег и подошел к товарищам. - Остров имени Сергея Ветрова, а? Звучит неплохо. - Угомонись и ложись спать. Глаза у тебя слипаются. - А. вы? - Я тоже скоро лягу. Нужно осмотреть батискаф и аккумуляторы подзарядить. - Давайте вместе, Константин Игоревич. Работы нам предстояло немало. Верхняя рубка была украшена в нескольких местах глубокими вмятинами видимо, в донном иле, обрушившемся на нас, попадались и обломки скал. Один иллюминатор покрылся трещинами, но воды не пропускал, в шахте было сухо. Самые серьезные разрушения обвал причинил верхней палубе. Винты вертикального движения, как и опасался Базанов, оказались погнутыми, покореженными, лопасть у одного из них оторвало совсем. Оборвало, конечно, как паутину, все леера и погнуло стальные стойки. Сорвало антенну. Забило липкой грязью динамики акустической системы... - Да, крепко тебе досталось,,-угрюмо сказал Базанов, еще раз осматривая покореженную палубу с высоты рубки. Похоже, печальный вид повреждений причинял ему прямо-таки физическую боль. Но тут же он качнул головой, словно отгоняя мрачные мысли, и уже совсем другим, деловитым тоном сказал: - Ладно, глаза страшат, а руки делают. Первое, что нам надо, - это установить связь с "Богатырем". Они там переживают больше нашего. - Антенна ведь сорвана. - Пустяк. Ты в детстве змеи запускал когда-нибудь? - Кажется. А что? - Придется вспомнить детство и запустить в небо хорошего змея на проволоке. Вот и будет антенна. Да еще какая - хоть с Эйфелеву башню высотой. Я восхищенно посмотрел на него. Но Базанов, словно не желая замечать моего восторга, полез в люк. - Пошли. Начнем с передатчика. Рация никак не хотела работать. Базанов бился с ней больше часа. Казалось, все было нормально: передатчик включался, загорались лампы - а связи нет. - Чего он хочет? - бурчал Базанов, закурив сигаретку и задумчиво поглядывая на непокорный аппарат. - И наверняка пустяк какой-нибудь. Так, контактик где-то нарушился. Ладно, придется действовать испытанным способом... Мы уже знали этот способ: разобрать все до винтика, а потом собрать. Расстелив на полу кусок брезента, Базанов неторопливо и методично начал разбирать рацию. Я решил помочь ему и потянулся за какой-то деталью. Но он решительно отвел в сторону мою руку. - Нет уж! Видели, как ты мотор чистишь. А что такое непрошеная помощь, знаешь? Это просто помеха. - А что же делать нам, командир? - взмолился я. - Спать. - Ладно. Только предпочитаю на воздухе. И на твердой земле, - подхватив спальный мешок, я направился к люку. - Боишься, как бы твой островок не украли? - хмыкнул Базанов. - И ты, Мишель, отправляйся с ним, хватит возиться с пробирками, никуда они не денутся. Пойди поспи на свежем воздухе с Серегой. - Я посплю, только здесь, Константин Игоревич. Нельзя прерывать наблюдения. Тут у меня одна идейка намечается... - Идейки идейками, а все-таки приказываю спать. Мишка вздохнул, послушно лег на матрасик возле стенки, однако поставил, как я заметил, у себя под самым ухом будильник. Вот неугомонный парень! К чему такие подвиги? А я... Базанов потом рассказывал о том, что увидел, выглянув из люка: я расстелил' спальный мешок прямо на серых камнях "своего" острова, забрался в него, блаженно пробормотал: - Тепленькая земля-то, - и тут же отчаянно захрапел... "20 августа, 05.30. Координаты по-прежнему неизвестны. Рацию пока привести в порядок не удалось. Облачность сильная, без просветов, звезд не видно, определиться не удается..." Это было бессовестно, но я проспал весь день. Смутно чувствовал, как меня несколько раз тормошили, но скоро оставляли в покое - значит, могли обойтись пока без меня. И я продолжал спать. Открыл я глаза лишь тогда, когда почувствовал какой-то весьма аппетитный запах. Приоткрыл один глаз и увидел неподалеку горящий с победным гудением походный примус, а на нем большую кастрюлю. Вкусный запах, несомненно, шел из нее! Возле кастрюли колдовал Константин Игоревич, а Мишка, присев на корточки, дергал и встряхивал меня, словно я был не современным Колумбом, а какой-то тряпичной куклой! - Не делай мне искусственного дыхания, я не утонул, - сердито сказал я, садясь и отталкивая Мишку. - Вовремя проснулся,-проворчал он,-а то я уже собирался тебе уши тереть. И с восхищением добавил: - Ну и здоров ты спать! Целый день, как сурок, это же надо уметь, правда, Константин Игоревич? Только теперь до меня дошло, что наступил в самом деле вечер, кругом темно. А ведь засыпал я, кажется, . утром? Может быть, даже не сегодня утром?.. - Вставай, вставай, лежебока! - напал на меня командир.-Обед проспал, так хоть поужинай как следует. - Проспал обед! Что же вы меня так плохо будили? - возмутился я, вскакивая и разминаясь. - Мы его плохо будили! - фыркнул Михаил. - Да ты не проснулся, даже когда ракеты пускали. - А зачем пускали ракеты? - Самолет пролетал. - Врешь,-я вопросительно посмотрел на командира. Константин Игоревич молча кивнул, наливая мне полную миску превосходнейшего горохового супа. - Высоко шел, над облаками, - проговорил он, усаживаясь по-восточному возле гудевшего примуса. - А рация? - спросил я. - Рация пока бастует... Выходит, он весь день возился с техникой, пока я спал... Больше мы за ужином не говорили, увлекшись едой. А потом Мишка, торопливо сполоснув свою миску и отказавшись от чая, полез опять в батискаф. Мы с Константином Игоревичем не спеша, со смаком напились чаю, помыли посуду. Он погасил примус, и сразу стало темно и неуютно. Холодный ветер разгуливал над моим островком. В затянутом облаками небе не светилось ни одной звезды. В этой кромешной тьме особенно громко и нелюдимо шумел океан. Базанов при свете фонарика расстелил на камнях спальный мешок и забрался в него, кряхтя от удовольствия. Мне очень хотелось последовать его примеру. - А ты что не укладываешься? - словно угадав мое желание, спросил Константин Игоревич. - Или выспался на всю жизнь? - Спите, я подежурю. - Да дежурить особенно нечего. Море довольно спокойно. Мы на суше. И Михаил все равно будет просыпаться каждые полчаса, спит с будильником под ухом, все какие-то опыты проводит. Так что можешь продолжать досыпать с чистой совестью. - Да я уже выспался. Так, полежу в с