— Да, — согласилась она. — Пожалуйста, сделай это. Не понимаю, почему Гарри так сочувствует этим мятежникам, ведь его воспитывали как истинного англичанина.
— Понимаю. Истинные молчат, когда лорд Норт грабит их карманы.
Бетани внимательно посмотрела на него.
— Только не говори, что поддерживаешь этого негодяя Сэма Адамса.
— Не бойся, любовь моя, — усмехнулся Эштон. — У меня есть собственное мнение, не зависящее ни от патриотов, ни от англичан.
— А я лоялистка, — заявила девушка. Ей хотелось развить свою мысль, но усилившаяся качка не способствовала этому.
— Возможно, ты принесешь брату больше пользы, чем я.
Когда они удалились от причала Бристоля, Бетани с благодарностью взглянула на Эштона — одно его присутствие помогло ей справиться с морской болезнью во время этого короткого пути. Быстрая ходьба привела ее в чувство, они заторопились на Хоуп-стрит — не терпелось скорее увидеть Гарри.
Ей едва удалось скрыть удивление, когда двери дома номер десять, находившегося в тихом районе города, открыл негр.
— Я Бетани Уинслоу, — она наклонила голову. — А это Эштон Маркхэм.
Негр изучающе рассматривал их, недоверчиво сузив глаза.
— Кто там, Джастис? — позвал мужской голос откуда-то из-за узкой лестницы скромного городского дома.
Бетани бросилась мимо широкой крепкой спины негра, зовя брата, и через мгновение уже очутилась в его крепких объятиях. Пока Эштон и Гарри обменивались рукопожатием, она внимательно изучала своего брата-близнеца. Совсем другой человек, в некотором смысле у нее даже закралось недоумение: старая одежда, хотя и чистая, локти сюртука аккуратно заштопаны, выглядит похудевшим, но таким же энергичным, лицо немного побледнело — знак того, что он лишен прогулок верхом.
Несмотря на некоторую тревогу и стесненные материальные обстоятельства, в его глазах появился какой-то новый свет, придававший ему, несомненно, вид счастливого человека.
И она сразу же поняла, в чем дело. Фелиция Уинслоу в крошечной гостиной накрыла скромный стол и подала чай в потрескавшихся и разных по форме и цвету фарфоровых чашках, обращаясь с гостями весело и дружески, совсем не так, как это делают жеманные и чопорные дамы Ньюпорта.
Как и Гарри, ее не смущало отсутствие необходимых вещей. По-земному привлекательные черты этой женщины: мягкие темно-каштановые волосы и ясный взгляд удивительно зеленых глаз, искренняя открытая белозубая улыбка и нескрываемая преданность, с которой она смотрела на Гарри, — сразу покорили Бетани. Фелиция, пришла ей в голову первая мысль, — тот якорь, который удержит Гарри от необдуманных поступков…
— Какой необычный чай, — заметила она, когда наступила пауза между первыми приветствиями. Фелиция весело усмехнулась.
— Ужасный чай, не правда ли? Смесь малиновых листьев и лимонника — конечно, не сравнить с китайским, но приходится мириться.
— Никогда не покупала чай, неужели такой дорогой?
Гарри рассмеялся и покачал головой. Бетани удивленно посмотрела на него, а он, успокаивая, похлопал ее по руке.
— Смеюсь не над тобой, детка, ибо тебе не обязательно интересоваться политикой в отношении чая: мы не покупаем его в знак протеста против высоких налогов на ввозимый чай.
Слухи о событиях в Бостоне и Норфолке, в результате чего были заблокированы корабли с грузом чая, разносились газетами повсюду, долетели до Ньюпорта, и дамы в салонах сокрушенно качали головами по этому поводу. И теперь, как нетрудно догадаться, в этом бедном домишке, где жил ее брат, преступники получили поддержку.
— Нахожу смешным, когда английский чай не подается в английском доме, — возмущенно заметила она Гарри.
— Американском, моя дорогая, — улыбнулся брат.
— Как ты можешь так говорить?
— Утратил аппетит к английскому чаю, — констатировал он. — Если быть точным, опротивело все английское. Чем жестче меры парламента, тем решительнее мы будем бороться за освобождение.
— Но я считаю себя свободной, — настаивала Бетани. — Свободной поступать так, как хочу.
Она вдруг заморгала глазами, поняв двусмысленность всей ситуации. Если отец настоит на своем, ей придется через два месяца уступить свою свободу капитану Тэннеру. Гарри похлопал ее по руке.
— Не будем спорить о лояльности. Если у Англии есть такие сторонники, как ты, то дела империи не так уж плохи.
Эти слова показались ей странными, но вскоре отодвинулись все разногласия, поскольку разговор переключился на другие темы. Время прошло незаметно, и Бетани забыла о своих тревогах в отношении Гарри. Она видела, что брат был счастлив со своей нежной, обожаемой молодой женой, весело шутил по поводу своей работы у мистера Ходжкисса, гордо демонстрируя перепачканные чернилами рукава как доказательство усердия.