Медленно, не очень решительно, но они все же подступали к Стенке. Все ближе, ближе…
— Пропускные пункты не работают! — надрывался мегафон над Рязанскими воротами. — Внешние КПП откроются в восемь ноль-ноль и ни минутой раньше!
Беженцы словно не слышали. Им эта информация была не интересна. До восьми ноль-ноль многие из них могли попросту не дожить.
— Прошу проявлять благоразумие! — тщетно увещевал громкоговоритель. — Без рабочей визы в город не пройдет никто!
Вряд ли хотя бы у кого-нибудь из этих несчастных оборванных и голодных провинциалов, чудом добравшихся до столицы, имелась спасительная виза. Однако беженцы не останавливались.
Егор Гусов, командир отделения гарнизонной службы Восточного сектора МКАД, занимал позицию между Рязанскими воротами и пятьдесят восьмым спецотражателем, как раз возле командного пункта взвода. Из своей бойницы Егор прекрасно видел шоссе, с которого выходили беженцы. Словно живая река выливалась…
Прожекторы выхватывали в человеческой массе отдельные фигуры, угрожающе поднятые над головами кулаки и протянутые в мольбе руки. Искаженные лица, испуганные лица, безумные лица… Прожекторы били по глазам и слепили толпу, но люди, двигающиеся ко МКАД, и без того были ослеплены страхом.
— Остановитесь! — взывал мегафон. — Немедленно остановитесь!
Егор невесело усмехнулся. Переговорщик из группы психологического противодействия массовым беспорядкам старался изо всех сил, честно отрабатывая свой хлеб и квадратные метры, отведенные ему за кольцевой Стенкой. Но видимо, переговорщик был не очень квалифицированным. Во всяком случае, пока его слова не доходили до толпы и не приносили заметных результатов.
— Завтра вами займутся. Слышите? Всеми вами. Завтра. Утром. В восемь ноль-ноль. Сотрудники службы резервной занятости поговорят с каждым. Те специалисты, в которых нуждается город, а также члены их семей получат рабочую визу или будут поставлены в кадровую очередь.
Конечно, это была ложь. Никто разговаривать с беженцами не будет. Никто не выдаст им спасительных виз. Ни завтра, с восьми ноль-ноль до двадцати ноль-ноль (рабочий график внешних КПП). Ни послезавтра. Ни через неделю. А дольше за Кольцом вряд ли кто-то протянет.
В последнее время беженцы приходили ко МКАД только для того, чтобы уйти. В город не пропускали никого. По крайней мере, на Восточном секторе. Да и вообще… Насколько было известно Егору, в Москве сейчас хватало и рабочих рук, и толковых голов. И Москве вовсе не нужны были лишние рты. Подмосковным Форпостам они не нужны были тоже.
Да, такова горькая правда: все теплые местечки за столичным Кольцом и в его окрестностях, которые еще удавалось удерживать, давно заняты. Но беженцы все шли и шли. В Москву шли. На Москву. Гонимые паникой и неистребимой жаждой выжить. Шли, потому что за столичным Кольцом можно было спастись. Пока еще можно…
Сначала беженцев было много. Потом меньше. Потом — почти не стало. И вот опять… Целая толпа. «Откуда их столько? — поражался Егор. — Как смогли добраться?» А впрочем, какая разница?..
Толпа выплескивалась на расчищенное пространство перед МКАД. Заполняла хорошо просматриваемые и простреливаемые со Стенки пустыри. Мешавшие обзору дома здесь были взорваны и снесены по самый фундамент. Подвалы засыпаны. Груды мусора разровнены бульдозерами.
Любой, кто близко подходил к Московской кольцевой автодороге, был как на ладони. Спрятаться негде. И пути дальше тоже нет.
По внешней обочине широкого многополосного и совершенно пустынного шоссе тянулись высокие — в два человеческих роста — ряды колючей проволоки. Обычно здесь беженцы останавливались и, пошумев некоторое время, уходили с открытого места искать убежище. Или уходили вообще.
Но в этот раз толпа не остановилась.
Кто-то, перекинув через колючую проволоку одежду, полез прямо на внешние заграждения. А еще несколько секунд спустя уже десятки беженцев, раздирая в кровь руки, карабкались на колючку.
— Остановитесь, или мы откроем огонь! — вороном прокаркал громкоговоритель.
Не подействовало.
Первый ряд колючей проволоки обрушился под напором толпы.
Да что же они делают-то? Егор со вздохом покачал головой. На что вообще надеялись эти бедолаги, когда отправлялись в Москву? И на что они надеются теперь? Стенку — комбинированную кольцевую линию неприступных укреплений, тянущихся вдоль МКАД, — не всякая армия возьмет штурмом. А эти… Безоружные, оборванные, истощенные люди…