В эту ночь Матвей Никитич уложил Афоню у себя в кабинете.
Глава XX. Опоздавшее спасение
Майка стояла с веником возле дверей, читала и перечитывала несколько раз найденную записку и ничего не понимала.
«Дорогой папочка! Я улетел в Москву. За меня не беспокойся. Я не хотел тебя обманывать, а всё так получилось из-за одной ошибки.
Андрей».
«Что за ерунда? — подумала Майка. — Шутит, что ли?» Но всё-таки записка была необычайная. О каком обмане он тут пишет? Почему написал «папочка», а записка под её дверью?
Майка осторожно подошла к Андрюшиной комнате и заглянула в замочную скважину. Ключа внутри не было.
— Андрюша!
Никто не отозвался.
— Андрюша, открой! — уже громко сказала Майка и постучала.
В комнате было тихо.
Тогда она выбежала во двор и по пожарной лестнице, что стояла рядом с Андрюшиным окном, взобралась на второй этаж.
В комнате был беспорядок. Дверцы шкафа были раскрыты, на кровати лежала рассыпавшаяся стопка белья. На полу валялась Андрюшина тюбетейка. Записка, оказывается, была не шуточная.
Надо было что-то предпринимать. Но что?
Вчера вечером Андрюша топал по коридору, а сейчас его нет. Значит, он ушёл ночью. До аэродрома далеко. А на какие деньги он полетел? Ой, что будет, если об этом узнает Семён Петрович! Вот Андрюшка дурак!
Майка живо спустилась с лестницы, минутку постояла в растерянности, а потом побежала к Витахе. Она понимала, что теперь дорога каждая минута и надо действовать решительно. «Какой позор! Начитался разных книг и убежал. Нашёл время… Погоди, будет тебе баня!»
Витаха, недавно вставший с постели, выслушал Майкин рассказ и отнёсся к Андрюшиному побегу спокойно.
— Не может быть, чтобы он убежал! — сказал он, прочитав Андрюшину записку. — Это раньше бегали, а сейчас не бегают. Пугает тебя нарочно — и всё, а ты нюни распустила.
— Но я в комнату заглядывала. Его же нет там! Всё пусто!
— Неважно. Может быть, он под кроватью сидел или в трубе у Афони ночует.
— А зачем ему меня пугать?
— Помириться, может, хочет.
— Значит, не бояться? А то, знаешь, как бы мне не попало от Семёна Петровича. Скажет — не уследила.
— Конечно, не бойся. А для полного спокойствия хочешь ещё разок проверим комнату?
— Пойдём, Витаха…
По дороге они зашли к Миколке и взяли его с собой. Ребята по очереди приложились к замочной скважине и снова с пожарной лестницы оглядели комнату.
— Наружный осмотр не даёт никаких подтверждений, — заявил Миколка. — Такое состояние квартиры могло быть и без удирания.
Но и у Витахи начало закрадываться подозрение.
— Майка, — спросил он, — а ключ от комнаты он прячет где-нибудь или с собой носит?
— В коридоре прячет.
— Надо вскрыть комнату…
— А если Семён Петрович узнает?
— Ну что ж, мы ведь не жулики.
— Акт! — вдруг обрадованно закричал Миколка. — Мы составим письменный акт: «Комиссия в составе таких-то произвела вскрытие. При вскрытии обнаружено…»
— Вот бумажная душа! — сказала Майка. — Что же, нам без акта не поверят?
Ей не терпелось заглянуть в Андрюшину комнату. Под дверью она нашла ключ. Щёлкнул замок.
— Только ничего не трогайте руками, — предупредил всех Миколка. — При первом осмотре никогда не трогают.
Но Витаха сразу потянулся к лежавшей на столе аккуратно свёрнутой бумажке.
— «Майка, — вслух прочёл он, — не считай меня курортником. Я всё время думал о тебе и о твоём поступке. Я виноват…»
Он взял у Майки другую записку и, опять прочитав её, сказал:
— А курортник-то, кажется, взаправду убежал! Торопился и записки перепутал.
У Майки опустились руки:
— Что же делать?
— А какой ты, Майка, поступок совершила? — спросил Витаха.
— Не знаю. Я ничего не делала.
— Наверное, что к нам перешла! — гордо сказал Миколка. — А курортник тоже признаёт свою ошибку.
— Одну признал, а другую сделал, — сказал Витаха. — Значит, он пошёл на аэродром. А когда от нас самолёт улетает? Успеем мы? Быстрее в гараж!
Когда они подбежали к гаражу, из ворот, как на счастье, выезжал грузовик со знакомым шофёром Сашей. Он привозил на спортплощадку брёвна.