Стефани знала, что у нее не должно быть любимцев среди существ, живших на Сфинксе. Как Фрэнк Летбридж и Эйнсли Джедрусински продолжали напоминать ей, каждое существо, даже гексапума, играло свою роль в сложной экологии планеты. Стефани ничего не могла с этим поделать. Она не любила гексапум. Ей нравились древесные коты намного больше, фактически, чем большинство людей.
Чтобы отвлечься, Стефани подумала об одном помете гексапумы, котятах матери, которую она и Львиное Сердце убили чуть менее трех лет назад. Когда она стала рейнджером, она, к своему удивлению, узнала, что рейнджеры СЛС спасли и вырастили котят. Подобно детенышам многих земных "высших" хищников, котята гексапумы нуждались в родительском уходе в течение первых нескольких лет.
Как рейнджер-стажер, Стефани должна была по очереди чистить загон и приносить еду маленьким монстрам. В последнее время она и Карл участвовали в дискуссии о том, как лучше всего их выпустить. Были предприняты меры для того, чтобы убедиться, что котята-гексапумы не связаны с людьми, ухаживающими за ними, но нельзя было избежать некоторого большего знакомства - даже если эти гексапумы просто привыкли к человеческому запаху и могли даже ассоциировать его с едой.
Вспышка гнева наполнила Стефани, когда она вспомнила, как изо всех сил старалась не замечать всеобщего внимания к ужасным шрамам Львиного Сердца, к его отсутствующей настоящей правой руке. Быстрое выздоровление и значительная медицинская помощь позволили убедиться, что ее собственные шрамы не проявились, но, тем не менее, они были. Она хотела закричать: "Гексапумы - опасные монстры!" но ее знание было бы мнением меньшинства - она, возможно, даже ошибалась - и она держала свое мнение при себе.
Когда Львиное Сердце внезапно напрягся, Стефани подумала, что он реагировал на ее внутреннее беспокойство. Однако вместо того, чтобы нежно дотронуться до нее и погладить ее по щеке, как он обычно делал, чтобы успокоить ее, теперь он начал подпрыгивать на месте, указывая вперед и вниз. Стефани почти чувствовала его разочарование, что он не мог высказать свои указания более четко.
"Что с тобой, Львиное Сердце? Что не так?"
Лазающий Быстро не успокоился, когда Затеняющий Солнечный Свет и Погибель Клыкастой Смерти продемонстрировали, что они поняли его предупреждение о пожаре. Из прошлого опыта он знал, что двуногие относились к огню по крайней мере так же серьезно, как и Народ. Более того, двуногие, скорее всего, будут бороться с огнем, а не просто убегать от него. Он был свидетелем подобных действий в прошлом и видел, как Затеняющий Солнечный Свет и Погибель Клыкастой Смерти готовились к борьбе с огнем. Хотя он все еще не знал, почему некоторые пожары были потушены незамедлительно, в то время как другим разрешалось гореть в замкнутом пространстве, он верил, что любая опасность, которую представляет этот огонь, не будет проигнорирована.
Теперь, удобно расположившись на спинке сиденья Погибели Клыкастой Смерти, Лазающий Быстро решил, что не повредит распространить предупреждение немного дальше. Он не был певцом памяти, чтобы связаться с кланами, но он знал, что его мысленный голос был сильнее, чем у большинства котов, особенно после того, как он связался с Погибелью Клыкастой Смерти. Более того, его сестра, Поющая Истинно, считалась одной из самых замечательных певиц памяти этого поколения. Даже на таком расстоянии он может связаться с ней. Она могла распространить сообщение другим певицам памяти и таким образом предупредить кланы. По крайней мере, он может связаться с разведчиком или охотником, который передаст предупреждение.
Лазающий Быстро послал вызов, затем открыл свой разум, чтобы "слышать" ответ. Один пришел почти сразу, но это не был голос его сестры. Это был незнакомый голос, мужской и расположенный много ближе.
‹Помогите!› - кричал он. ‹Мой брат и я в огненной ловушке. Помогите!›
В крике было отчаяние, как будто тот, кто кричал, посылал вызов в течение некоторого времени и потерял надежду, что кто-то услышит. Мыслеречь включала информацию, не включенную в простое сообщение. Два древесных кота были высоко в зеленых-иглах, в роще таких деревьев.
Это было нехорошо по нескольким причинам. В отличие от рощ сетевых деревьев, в которых кланы, как правило, создавали свои центральные гнездовья, зеленые-иглы не имели взаимосвязанных ветвей. Вместо этого ветви сужались, заканчиваясь иголками, которые не выдержали бы детеныша короеда, а тем более взрослого кота. Что еще хуже, зеленые-иглы горели быстро и жарко. Эти братья, должно быть, были в сильном затруднении, чтобы укрыться там.