Я обежала ее вокруг и встала перед ней.
— Подожди, постой. Ты сказала, он был в порядке. Его раны исцелили?
Она медленно подняла на меня глаза.
— Да. Я держала его за руку, он трогал мой живот. Говорил, что больше не хочет быть Эндером, если должен выполнять такие приказы вновь. Он хотел видеть, как взрослеет наш малыш, а не бояться постоянно, что его заберут от нас. И его забрали.
Смоук подошла ко мне сзади.
— Лана, что ты имеешь в виду, говоря про такие приказы?
Лана сверкнула глазами в сторону Смоук.
— Он был должен убить Эндера из Края. Он сказал, что это было неправильно, но у него не было выбора. Он был в порядке, в порядке у целителей. Но ты вернулась, так? — она сверлила меня гневным взглядом. — Ты вернулась и закончила начатое, злобная сука.
Она бросилась на меня, и я снова поймала ее, несмотря на поднимающиеся вдоль ее рук всполохи силы. Я не хотела, чтобы она упала, не хотела навредить ее ребенку больше, чем я уже навредила, забрав его отца.
Я поймала ее за талию, когда она споткнулась и повернулась при падении, ее спина прижалась ко мне, и она руками обхватила свой живот. Дух вырвался вперёд и соединил нас обеих. Я увидела ее ребенка, увидела его душу и биение сердца. Он пойдет по стопам отца, будет воином, если переживет роды. Пуповина, соединяющая его с матерью, трижды обвилась вокруг его шеи.
— У тебя будет мальчик, — сказала я, слегка ее придерживая. Она расслабилась в моих руках и положила свои руки на мои.
— Откуда ты узнала…
— Роды будут лёгкими. Тебе будет не очень больно, но у него шея обвита пуповиной. Трижды. Акушерка справится с этим.
Я помогла ей встать на ноги, слова сами лились из моего рта:
— Он будет Эндером, как и его отец. Он будет хорошим человеком.
Картинки покинули меня, и я взялась за голову. Лана взяла мою израненную руку и нахмурилась, глядя на нее, словно в поисках ответа.
— Ты не хотела убивать его, так?
— Нет, я просто хотела выбраться оттуда живой, — сказала я.
Она кивнула.
— Как и мы все.
Одним движением она скинула мои руки со своих и пошла прочь, а за ней последовали ее подруги. Но перед этим каждая из них остановилась передо мной и плюнула под ноги.
Пета — я почти забыла, что она была на моих плечах — фыркнула.
— Этот жест означает, что они бы не плюнули в твою сторону, даже если бы ты была в огне.
— Мило.
Смоук глубоко вздохнула позади меня.
— Могло быть и хуже.
— Эндеры, они все были у целителей той же ночью? — спросила я, и Смоук отвела взгляд.
— Мне запретили говорить об этом, — прошептала она.
— Запретили? Или связали клятвой? — спросила я и сгребла перевёрнутую корзину с бельем. На вещах остался пепел, но я больше не собиралась совать руки в реку.
— И то и другое.
— Итак, я должна это выяснить самостоятельно? Ты мне это хочешь сказать?
Пета дернула кончиком хвоста у моей шеи, и я прикоснулась к ней, находя ее присутствие успокаивающим. Смоук тем временем ничего не ответила, и я поняла, что это и было ответом.
Мы вернулись тем же путем, что и пришли, взобравшись по ступенькам на более высокий уровень пещеры, воздух высушил мою кожу, волосы и одежду за считанные минуты.
— Наверное, я отведу тебя к твоему другу Кактусу, — сказала Смоук. — Ты сможешь поработать у него, убрать его холостяцкую берлогу.
Я кивнула.
— Смоук, а что насчёт нашего посла здесь? Неужели он не смог бы хоть как-то заступиться за Эша?
Она медленно покачала головой.
— Королева отослала всех послов по домам, когда проблемы с потоками лавы усилились. Она не захотела быть за них в ответе.
Черт, с этой стороны помощи тоже ждать не приходилось.
Смоук повела меня через высокий арочный мост в дальнюю часть пещеры, где жили холостяки. Я удивилась, почему их селили отдельно от семей. Пета, должно быть, уловила мое любопытство.
— Не связанных с женщиной мужчин сложно контролировать из-за их нрава и дикого поведения. Никто не хочет, чтобы они жили рядом с семьями, — сказала Пета.
— В каком возрасте их переселяют сюда? — спросила я, думая о старшем сыне Смоук и Бранда, Страйкере. Наверное, он недалёк от того возраста, когда его можно будет считать взрослым.