Судя по вибрации, первый дивизион уже начал взлет, значит, скоро и их черед. Денис вызвал Ольсена:
— Сегодня стартуй осторожнее. Не дергай, помни: мы без таранного щита.
— Понял, командир. — Ольсен явно был уязвлен напоминанием о мелком просчете.
Следующим на очереди был Бэйн.
— Стю, задание получил?
— Принял пакет траекторий. Готовить пути отхода от спутника?
— А сам как думаешь?
В ответ Стюарт огрызнулся:
— А мне думать не положено. Ты командир, ты и думай.
На сей раз Денис тщательно проверил, чтобы никто больше их не услышал.
— Стю, ты чего?
— А ты не в курсе? Я должен был получить такшип! А вместо меня на формирование отправили Формана и Карлсдофа.
— Да получишь ты свое повышение, дай только на базу вернуться!
— На базу еще нужно вернуться, Дэн! У нас меньше трети осталось от первоначального состава!
— Вернемся, куда мы денемся! А если и не вернемся, какая тебе разница, третьим лейтенантом погибать или вторым?
Бэйн понизил голос, почти зашептал:
— Если я погибну вторым лейтенантом, командиром такшипа, то моя семья получит вдвое большую страховку. Тебе твои не писали, каково в метрополии с налогами? А повышенная страховка поможет моему младшему братишке закончить обучение.
Денис задумался, с этой точки зрения на карьеру он еще не смотрел. Оценивать свою жизнь размером полученной семьей страховки — это как-то не укладывалось в его голове. Он замялся, пытаясь подобрать нужные слова, успокоить Стюарта, но тут подали команду на взлет.
Вика, явно польщенная сделанным ей комплиментом, просто лучилась хорошим настроением.
— Взлетайте, „девятнадцать двадцать шестой“. — И добавила: — Удачи вам, мальчики.
— Спасибо, Вика. Жди нас, и мы вернемся.
Денис приготовился к толчку и скомандовал:
— Старт!
На сей раз Ольсен, видимо, привыкнув к машине, действовал аккуратнее. Сиденье поддало снизу почти нежно, и такшип, окруженный облачком замерзших газов, начал удаляться от носителя.
— „Два третий“, займите место в формации!
Два такшипа их дивизиона уже висели в паре десятков километров от „Авера“. Рядом с ними на карте вспыхнула метка с номером их корабля.
— Ольсен, видишь куда лететь?
— Да.
Ким на малой тяге повел такшип к указанному месту. Ровно на середине пути он развернулся и стал гасить скорость. Очень плавно гасить. Денис посмотрел на расход рабочего тела и усмехнулся. Ольсен не только вел корабль аккуратно и умело, он выбрал самый экономичный вариант пилотирования. И это, пожалуй, следовало отметить:
— Отличное пилотирование, Ким!
— Спасибо, командир.
Он финишировал почти идеально, погасив относительную скорость точно на отмеченном месте. К этому моменту от носителя как раз отделился последний, восьмой такшип дивизиона. И пока он не занял свое место в строю, Денис решил оглядеться.
Второй ударный летел в классическом походном строю. Впереди, окруженные фрегатами, парили громады „Фобоса“ и „Михненко“, чуть сзади держались „Авер“ с „Ганнибалом“ и двенадцать тяжелых транспортов, что несли три полнокровные десантные дивизии. И совсем в отдалении шли суда поддержки, многочисленные транспорты, танкеры и госпитальное судно. Всего флот растянулся почти на полторы сотни километров, и без увеличения на обзорном экране виднелись лишь ближайшие суда. Более удаленные терялись в черном бархате космоса.
— Дивизион, внимание! — деловитый голос Марченко оторвал Дениса от пустого разглядывания. — Разгоняемся на полной тяге до крейсерской скорости, проходим вокруг спутника, охватив его клещами. Если никого не обнаружим, значит, тормозим и выходим на орбиту. Ну а коль находим, то — полный залп и сваливаем оттуда к чертовой матери! Пусть флот разбирается.
Значит, будет разгон до восьмидесяти трех километров в секунду, на что уйдет ровно четверть рабочего тела. „Резонно, — подумал Денис, — ведь если там нас будут ждать корабли аспайров, то чем быстрее мы проскочим, тем больше шансов уцелеть. А обратно, как и после первого сражения можно ковылять неторопливо, экономя остатки в баках“.
— Ольсен, получил траекторию?
— Да, командир. Лейтенант Бэйн все подготовил.
Денис вызвал комдива:
— „Два третий“ готов.
— Дивизион, запуск двигателей по команде! И три, и два, и один, ПУСК!
— Пуск!
Денис продублировал команду, уже приготовившись к перегрузке, и она не заставила себя ждать. Его впечатало в спинку, придавливая шестикратно увеличившимся весом. Денис крякнул и, превозмогая тяжесть, стал смотреть, как уменьшается на экране заднего обзора родной „Авер“. И так не очень большой, с двадцатикилометрового расстояния носитель стал походить на черточку, потом на точку, а вскоре и вовсе затерялся среди звезд.
Слева по курсу розовел Зефирантес, видимо, получивший свое название за редкий цвет метановых облаков. Аспайр, на таком расстоянии выглядевший просто как очень крупная звезда, все же давал достаточно света, дабы можно было полюбоваться разводами и полосами газового гиганта. На его фоне, рядом с краем диска темнело небольшое пятнышко. Денис добавил увеличения, и стало понятно, что это один из спутников, скорее всего тот самый Антуриум, к которому они и летели. Ведь баллистика в гравитационном поле крупных тел отрицает движение по прямой. Двигается планета, вокруг нее двигается спутник, и чтобы достигнуть его, нос корабля должен быть нацелен туда, где он будет к моменту пересечения с его орбитой.
Денис, с трудом шевеля руками, дал запрос. Да, темное пятнышко было целью их полета. Размерами вдвое меньше Луны, с расстояния световой секунды, Антуриум совершенно терялся на фоне огромного розового диска газового гиганта.
Двигатели должны были отработать чуть больше девятнадцати минут, и сейчас Денис то и дело косил глазами на убывающие цифры таймера. То ли сказывалась общая усталость, то ли организм еще не полностью отошел от гибернации, но сегодня Денис едва мог вытерпеть перегрузки полной тяги. Как бы медблок скафандра не решил впрыснуть стимуляторов. В полете Денис предпочитал иметь ясную голову, а стимуляторы хоть и немного, но искажали восприятие мира.
Так что, когда двигатели выключились, наступившей невесомости Денис весьма обрадовался. Последние несколько минут разгона тянулись для него уж совсем невыносимо.
— Дрейфуем, господа. Осталось двести двадцать тысяч километров, или полтора часа полета.
— Ольсен, добавь в голос хоть немного радости.
— Зачем, командир?
Денис не ответил.
Через полчаса полета Антуриум наконец-то вышел из диска гиганта, заметно увеличившись в размере. Дивизион догонял ползущий по орбите спутник, в обычных условиях скоро уже нужно было бы начинать маневр торможения, но только не на этот раз.
Наконец, комдив сформулировал конкретную задачу:
— Внимание, дивизион! Первая четверка огибает восточное, вторая — западное полушарие. Мы должны быть уверены, что от нас никто не спрячется. Маневр расхождения через пятнадцать минут.
Все правильно, если бы дивизион облетал спутник лишь с одной стороны, то оставался шанс, что от них можно было спрятаться, постоянно держась на другой стороне. Если же огибать спутник одновременно с обоих полушарий, то шансов прикрыться планетоидом не будет.
Угловые размеры Антуриума уже превышали видимую с Луны Землю. На радаре Денис видел, как вторая четверка взяла вправо, удаляясь от них.
— „Два пятый“, это „два второй“, осторожнее, чертяка! Ты своим выхлопом чуть меня не поджарил!
— Хватит заливать „два второй“, факел прошел в десяти километрах от тебя, я рассчитал точно!
— Выброси свой комп, Карл!
Спорящих прервал рык комдива:
— А ну тишина в эфире! После вылета наговоритесь! Всем особое внимание! Четные номера следят за пространством, нечетные сканируют спутник.
Денис передал приказ Зарембе. Тактический корабль „триста пятой серии“ нес на борту две РЛС — одну кругового обзора и одну, светящую лишь в переднюю полусферу, зато более мощную и дающую более детальную картинку. А значит, облетая планетоид, нос им придется держать направленным на него.