«Я, должно быть, действительно заболел, — успел еще подумать Мануэлито. — Серьезно заболел. Мама раньше никогда не обращалась к колдунье».
Юноша почувствовал, будто он плавно взмывает вверх, туда, где сидит кветцаль, все окружающее осветилось голубым сиянием, сиянием такого же цвета, что и жидкость, пролившаяся на землю из разбитых Рикардо маленьких ампул.
А потом он провалился в небытие.
Глава 11
Вице-президент Карл Дж. Карлсон почувствовал запах Смерти, как только взошел на борт «Орла-2», а когда он щелкнул застежкой ремня безопасности, откидное кожаное кресло показалось ему гробом. Вице-президент чувствовал дыхание Смерти практически всякий раз, когда летал самолетом, что ему в последнее время приходилось делать почти каждый день. И это несмотря на то, что нынешняя избирательная кампания едва вступила в заключительную стадию. Сегодня запах Смерти начал преследовать его еще час назад, во время посещения сгоревшей общины Детей Эдема в Теннесси. Густой, тошнотворный аромат Смерти исходил там повсюду — от пожарных машин, от почерневшей формы спасателей, от дыхания местного мэра.
«Причиной пожара не является несчастный случай, — думал Карлсон. — Все эти тела… такое впечатление, что кто-то поджигал людей, каждого по отдельности, а потом позволил им спасаться бегством».
Следователи ФБР тоже так считали, но местный патологоанатом, большая шишка в секте Детей Эдема, заявил, что преждевременно делать какие-либо конкретные выводы. Похоже, все погибшие были Садоводами и Простодушными.
«Сто двадцать умственно отсталых детей плюс восемьдесят взрослых. Да еще человек двадцать пять обслуживающего персонала».
Они называли свою общину «Ранчо Откровения» и получили свой Апокалипсис — кто-то спалил их дотла.
Главный вопрос состоял в следующем: умертвили ли всех каким-либо химическим или биологическим препаратом, а потом сожгли, чтобы скрыть преступление? И представляют ли их останки угрозу для соседних населенных пунктов? Существует ли опасность заражения?
— А там ловкачи поработали, не правда ли? — спросил Перклис, противный репортер из Торонто. — Сожгли столько народу, а строения почти не пострадали.
— Перклис, — процедил Карл Карлсон сквозь зубы, — может, у вас в Торонто такие случаи в порядке вещей и вы к ним привыкли, но здесь убийство двух с лишним сотен человек — чрезвычайное происшествие, трагедия. Там поработали не ловкачи, а ублюдки.
Перклис поднял свой «Сайдкик», на котором мигал один из индикаторов.
— Я записываю ваши слова, господин вице-президент.
— Тогда внесите поправку — «мерзкие ублюдки».
— Не бери в голову, Карл, — сказал Марк О’Коннор. — Все образуется.
Марк О’Коннор был супругом президента Клаудии Кей О’Коннор, а произнесенная им нараспев фраза: «Все образуется!» — названием хита трехгодичной давности, который группа «Наклхедс» исполняла для Карла на партийной конференции во время прошлой избирательной кампании, когда стало ясно, что он станет вторым лицом в государстве. Его имя сверкало тогда на потолке конференц-зала под именем «Клаудиа Кей О’Коннор».
Соратникам Карлоса по партии удалось убедить его в том, что он будет их Парнем-Номер-Один, заняв пост первого помощника первой в истории Соединенных Штатов Америки женщины-президента. Теперь Карл Дж. Карлсон клял себя за то, что дал свое согласие.
— Паршивая песенка, — буркнул вице-президент. — И ни хрена ничего не образовалось. Все летит к чертям собачьим.
— Возьми себя в руки, — посоветовал ему Марк. — У тебя просто предвыборная нервозность, вот и все.
Он вынул из холодильника пару бутылок минеральной воды «Эдем Спрингс» и протянул одну Карлсону; тот отмахнулся — не хочу, мол. Коннор уселся в кресло рядом с вице-президентом и пристегнул ремень безопасности — как раз вовремя, поскольку самолет уже начинал заходить на посадку.
— Когда я пью эту водичку, у меня не так сильно закладывает уши, — сказал Марк, поднося горлышко бутылки к губам. — От всех этих перелетов я скоро совсем оглохну, — добавил он и несколькими большими глотками опустошил бутылку.
Его «Сайдкик» подал сигнал вызова, и рука Марка потянулась к левому уху, в которое был вставлен небольшой головной телефон. На лице О’Коннора появилось выражение напряженной сосредоточенности.
— Ты в порядке? — спросил его Карл.
Марк указал на свое ухо, сделал пальцами знак «о’кей» и продолжал слушать сообщение.
— Думаю, тебе не следует пить так много этой проклятой воды, она…
— Спасибо, Джефф, — сказал О’Коннор. — Я поставлю его в известность.