— Подключите нас, сержант, если вам не трудно.
— Охотно, сэр.
Менее чем через минуту полковник Толедо начал печатать:
«Хочу покаяться перед вами, святой отец, поскольку я погряз в грехах. Я уж и забыл, когда исповедовался в последний раз. Вы знаете, почему я выбрал тот путь, по которому иду. Я всецело доверяю вам и рассчитываю на то, что все услышанное вами от меня не будет предано огласке».
— Это я вам гарантирую, полковник, — сказал отец Фри. — Господь возвращает своих заблудших овец в лоно церкви поистине неисповедимыми путями.
Полковник Толедо проинструктировал отца Фри, чтобы тот связался с Йоландой Рубиа, которой, в свою очередь, следовало задействовать ее людей в Мехико и найти склад Садоводов, куда доставили груз, упомянутый Соларисом.
«Скажите ей, что это очень опасный препарат, — печатал Рино. — Скажите ей, что одна шальная пуля, выпущенная сегодня в Мехико-сити, может погубить нас всех в течение недели. Нужно во что бы то ни стало предотвратить дальнейшее распространение груза. Как только люди Йоланды обнаружат, где он содержится, им гарантирована всесторонняя поддержка со стороны Соединенных Штатов и приличное денежное вознаграждение. У меня все».
— Я не услыхал от вас никакого раскаяния, полковник, — произнес отец Фри с укоризной. — Исповедь предназначена для отпущения грехов, а не для конфиденциальной деловой беседы. Покайтесь в совершенных вами богопротивных поступках, тогда я смогу отпустить вам грехи и наш разговор станет настоящей исповедью.
Рино заколебался, потом вспомнил, как хорошо он себя чувствовал, будучи молодым, когда выходил из исповедальни с надеждой на то, какая новая красивая жизнь у него впереди.
«А почему бы и нет, черт побери?» — подумал он и решительно отпечатал:
«Я слишком много пил на протяжении последних пятнадцати лет. Прелюбодеяниям своим я уж и счет потерял. И я… бил свою жену и своего ребенка».
При последних словах пальцы его в киберперчатке затряслись, и Рино едва нашел в себе силы, чтобы унять дрожь.
— Сожалеете ли вы о совершенных вами грехах? — осведомился отец Фри. — И достанет ли у вас решимости встать на путь истинный и не грешить впредь?
«Сожалею, — отпечатал полковник Толедо, — и обещаю встать на путь истинный».
И Рино с удовлетворением поймал себя на том, что он не кривит душой. У него появился шанс начать жизнь заново, как совершенно другому человеку; тот, прежний Рино Толедо умер в «ВириВаке», и возврата к прошлому нет.
— Я налагаю на тебя епитимью, сын мой, тебе надлежит принести извинения своей жене и сыну и попросить у них прощения. Неважно, простят они тебя или нет, но попросить ты должен, покайся перед Господом нашим Иисусом Христом, живи в мире и согласии с окружающими и не греши более.
Полковник Толедо обнаружил, к удивлению своему, что даже прослезился, когда начал отпечатывать полузабытую покаянную молитву.
«Прости меня, Господи, за то, что я оскорбил Тебя…»
По другую сторону стеклянной стены отец Фри пробормотал свое отпущение грехов, благословил исповедовавшегося крестным знамением и тщательно стер все, что полковник передал на его «Сайдкик». Хлынувшие из глаз полковника Толедо слезы как огнем обожгли рваные раны на щеках; Рино спрятал лицо в ладонях и не увидел, как отец Фри заторопился к выходу, дабы поскорее передать Йоланде сообщение, от которого, возможно, зависело существование всего человечества.
Глава 15
Марта Чанг вновь и вновь прокручивала на своем «Лайтспиде» запись бедствия в «ВириВаке», словно ожидая того момента, когда во время очередного просмотра она смогла бы указать на что-то на экране и сказать самой себе:
— Эй, гляди-ка, это всего лишь плод твоего богатого воображения.
Марта вывела аппарат в режим покадрового замедленного воспроизведения и увеличила изображение широкой полосы геля, венчающей гребень грязевой стены. Полоса геля начала прорываться в нескольких местах и смешиваться с мусором и обломками, увлекаемыми потоками мутной воды. Марта коснулась голографического изображения геля, мерцающего перед нею в воздухе. Искусственный интеллект посольства наполнил ее шлем литанией псевдочеловеческого смоделированного голоса.
— Биостатус — вирометаллический. Наименование торговой марки — «Солнечные пятна»…
— Я знаю, — перебила Марта голос. — Это я сделала их.