Под скалой располагался загон для коз, а рядом стоял дом — солидных размеров по сравнению с другими, кирпичный, с настоящей деревянной дверью, по-видимому, забракованной городскими строителями: она треснула в нижней половине, но еще годилась в дело. Сидя на своей скале, Нофрет наблюдала за теми, кто входил и выходил в эту дверь, — женщина в накидке, мужчина средних лет и мальчик. Скорее, юноша — он казался немногим старше Нофрет. У него едва начинала пробиваться борода, когда он говорил, голос срывался, отчего деревенские девчонки заливались смехом. Парень был нескладный, тощий и угловатый, с носом, похожим на клюв, и с всклокоченной копной черных волос под шапочкой в полоску.
Казалось, никто из них не замечает незнакомку на скале. Они никогда не смотрели в ее сторону, их не занимало ничто, кроме самих себя, их семейного божества и козла, который частенько срывался с привязи и отправлялся бродить по селению.
В козле наверняка обитал демон. Его косые желтые глаза светились хитроумием и безграничным коварством. Дождавшись, когда все погрузятся в дела в доме или возле гробниц, он наклонял голову, напрягал каждый мускул и рвался изо всех сил. Веревка лопалась, и он вылетал на волю — сеять ужас на улицах. Стена загона была достаточно высока, чтобы удержать коз и молодняк, но ему служила лишь ступенькой — он вскакивал на нее, задерживался на мгновение, радуясь свободе, и спрыгивал вниз в селение.
К счастью, козел никогда не пытался составить компанию Нофрет, сидевшей на скале. Девушка видела, как он обходился с людьми, попадавшимися на его пути.
К моменту второго побега козла Нофрет успела уже несколько раз побывать на скале. Она считала ее местом своих грез, своей свободы. Прыжок козла из неволи вырвал ее из сна наяву, в котором она одновременно была царицей и главной над слугами, отдававшей приказания служащим дворца — все они были в хеттском платье и с лицами хеттов. Козел напомнил ей одного из советников царя, большого любителя рассуждать о пустяках и тискать служанок в укромных уголках. Эта мысль развеселила ее, и еще громче она рассмеялась, увидев, как в погоню за козлом из дома устремился мальчик.
Это была потрясающая погоня. Что-то она видела, остальное слышала: крики, проклятия, оглушительный треск и жалобный визг. Козел вломился и мастерскую и поверг в ужас хозяйскую собаку. Судя по грохоту, он еще и проплясал среди верстаков.
Стук копыт возвестил о возвращении козла — он мчался галопом, преследуемый возмущенной толпой. Общими усилиями его загнали в угол у стены — не без трудностей — и, разинув рты, наблюдали, как козел сиганул на стену, ехидно мемекнул прямо им в лица и спрыгнул вниз к своим подружкам.
У Нофрет даже бока заболели от смеха. Она повалилась на землю у подножия дерева и набрала побольше воздуха, чтобы совладать с приступом икоты.
Тень заслонила солнце. Нофрет скосила глаз. Тень стала яснее: долговязая костлявая фигура, копна волос, свирепый взгляд.
— Ты же видела, как он удрал! — сказал мальчик обвиняюще.
Он говорил по-египетски намного лучше ее. Не хуже, пожалуй, чем сам господин Аи, но несколько отрывисто.
Нофрет зевнула, нарочито вызывающе, что помогло ей, наконец, справиться с икотой.
Парнишка подбоченился и нахмурился.
— Ты же видела, как наш козел выбрался на свободу. Почему ты ничего не сказала?
— А я и не знала, что я ваша служанка.
Мальчик недовольно фыркнул.
— Ты, должно быть, принадлежишь фараону. У него все слуги дерзкие. Даже ему самому до них далеко.
Он явно считал себя большим умником. Нофрет с удовольствием ответила ему нежным голоском:
— Я принадлежу дочери фараона. А ты кому? Козлу?
— Никому, кроме моего Бога, — высокомерно сообщил парнишка.
— Падаю ниц в благоговении, — скривила губки Нофрет. — Ты принадлежишь царю, как и все работники. Готова спорить, ты никогда его близко не видел.
— Почему же, видел, — возразил мальчик. — Он мой родственник, муж моей родственницы. А ты кто?
— Дочь воина из Великой Страны Хатти. Это лучше, чем быть царским слугой в Египте — родня он тебе или нет.
Парень был горд, как и все его соплеменники. Нофрет даже испугалась, что он залезет на скалу и побьет ее. Но он только свирепо глянул, словно пригвоздив ее к месту. А потом засмеялся, и смеялся искренне и долго.
Когда он наконец умолк, Нофрет была уверена, что перед ней сумасшедший. Его дальнейшие слова не разубедили ее.
— Ты видела, как все гнались за козлом? Ну разве не замечательно?