На искусстве войны профессор Миа поставила меня против Колина, старого спарринг партнёра Бекки. Я была совсем не в восторге. Он был безжалостен, и я миллион раз приземлялась задницей на пол. Руки у меня покрылись синяками и царапинами, которые до ужаса жгли. Казалось, что мне пришлось сразиться с целой армией.
У меня болел каждый мускул, и я чувствовала себя, словно выжатый лимон.
Вдобавок ко всему, Люциана нигде не было видно. Арианна заставила меня чувствовать себя очень неуверенно, и я от всей души надеялась, что она тоже до него не добралась. Я знала, что должна прекратить видеться с ним, но было уже слишком поздно. Мои чувства к нему в одночасье выросли, и я не знала, как смогла бы обойтись без него. Я забеспокоилась и поняла, что что-то не так, когда к обеду от него не было никаких вестей.
После занятий я упала на кровать, полностью разбитая. Когда проснулась, Бекки сидела на своей постели, болтая с Сэмми. Синяки вокруг глаз полностью исчезли, и она казалась в порядке.
— Ну что, девчонки, вы скучали по мне? — она схватилась за бок, когда слишком быстро попыталась соскочить с кровати.
— Не надо, не усердствуй.
Сэмми помогла Бекки подняться на ноги.
— Может, пойдем на ужин сейчас? — возбужденно поинтересовалась Бекки.
— Ты уверена, что готова к этому? Мы могли бы принести тебе чего-нибудь, — обеспокоенно произнесла Сэмми.
— Нет, Констанс сказала, чем быстрее я встану на ноги, тем лучше.
В столовой все ее поздравляли. Она по-настоящему наслаждалась всем этим вниманием, и я лишь покачала головой. Люциана все еще нигде не было, и, к настоящему моменту, я действительно заволновалась.
Мы пошли спать около десяти, после того как Бекки рассказала нам все о битве со своей точки зрения. Я слушала ее, не отрываясь, с того момента, как она рассказала о смене обстановки и исчезновении публики. Были только они с Джорджем где-то в пустыне.
На следующее утро мы проснулись на час раньше, что дало нам кучу времени для помощи Бекки. Я переживала за Люциана, но держала это при себе.
— Ты уверена, что готова идти на занятия? — спросила Сэмми. Она напоминала мне наседку тем, как носилась вокруг Бекки.
— Уверена, в противном случае Джордж получит молнией по башке.
Мы рассмеялись. Потребовалось довольно много времени, чтобы помочь ей одеться, и нам пришлось собираться быстрее, чем обычно. Сэмми принимала душ, пока я расчесывала волосы и завязывала их в гладкий хвост.
— Ну, так как у вас с Люцианом дела? — тихо поинтересовалась она.
— Не знаю, Бекки, — честно ответила я.
— Елена?
— Я вообще не видела его вчера. Он явно меня избегает. Что если Арианна добралась и до него? — у меня начало щипать глаза. Я не могла представить себя без него.
— Возможно, он просто пытается быть джентльменом и дает тебе личное пространство.
Может быть, она права. Я подожду. Громко зазвенел звонок, и Сэмми вышла из ванной.
— Черт, я просто умираю от голода, — пожаловалась Сэмми.
— Не успеешь оглянуться, как наступит обед, — сказала Бекки, пытаясь ее утешить.
В это мгновение меня не волновала еда. Я просто радовалась тому, что Бекки вернулась. Мы с Сэмми помогли ей спуститься по лестнице.
— Блин! — воскликнула Бекки.
— В чем дело? — спросила Сэмми с заботой в голосе.
— Я забыла взять новое расписание.
— Какое еще расписание! — изумилась я.
— Занятий. Так отстойно, что они не будут совпадать с твоими, Елена.
— Что ты имеешь в виду?
— У меня теперь новое расписание, потому что я заявила права на Джорджа. Он собирается стать занозой в моей заднице.
— Новое расписание?
— Знаю, это отстой. По крайней мере, у тебя не будет второй тени.
— Значит, ты больше не будешь со мной на уроках, — я ощутила, как у меня перехватило дыхание.
Она покачала головой.
— Без тебя я в полной заднице. Я все завалю.
— Ничего ты не завалишь, Елена, мы тебе поможем, — попыталась приободрить меня Сэмми.
— И как, Сэмми? У тебя нет ни одного совместного со мной урока, и все звучит для меня как греческий, — я была близка к тому, чтобы разреветься.
— Слушай, мне пора. Все будет хорошо, Елена. Позже мы со всем разберемся. А теперь нам всем нужно идти на уроки, пока не прозвонил второй звонок, — указала Бекки. Я была сильно не в духе, когда шла на первое занятие. Они ошибались. Я была в полной заднице.
Я села на свое место, как раз когда прозвенел второй звонок. Сэр Эдвард начал с новой главы, а я едва обращала внимание на то, что он говорил. Контрольная после была тяжелой. Тайнства — это единственный предмет, в котором я не была полнейшим лузером, но, как показала практика, в нем я также испытываю затруднения.
Без Бекки искусство войны было еще более болезненным. Мои синяки со вчерашнего дня еще не зажили, и я узнала, что Колин стал моим постоянным партнером. Во имя любви к чернике, он не знал слова «милосердие». Я чувствовала себя так, будто сейчас сдохну, когда прозвенел звонок на обед. Я едва добралась до комнаты, чтобы принять душ.
Я плакала, пока горячая вода стекала по моим порезам. Вода возле ног стала розовой, она смешивалась с кровью из ран и уходила в сток.
Бекки и Сэмми ждали меня за одним из столиков, когда я, наконец, вошла в столовую. Люциана по-прежнему нигде не было видно, и мне снова захотелось плакать.
Они возбужденно махали, но их улыбки исчезли в ту же минуту, когда они увидели меня. Мои глаза были опухшими от слез, и я выглядела так, будто меня переехал грузовик.
— Елена, что случилось? — спросила Сэмми.
Мне было ненавистно, что этот вопрос вызвал поток слез, и моя нижняя губа начала бесконтрольно дрожать. Я уткнулась в руки и зарыдала. Это было так неловко.
— Елена? — Сэмми похлопала меня по спине.
— Я не создана для этого! — завопила я. Весь кафетерий замолчал, но мне было все равно. — Просто посмотрите на меня! — я показала им локти.
Девочки пытались успокоить мою истерику.
Я решила уйти, когда их расстроенные лица начали вызывать еще больше слез.
Где, черт возьми, носило Люциана?
Я лежала на кровати, когда Бекки и Сэмми вошли.
— Елена, все будет хорошо, — успокаивала Бекки.
— Как, Бекки? Я чувствую себя так глупо, — мои слова едва прорывались сквозь рыдания.
— Ты не глупая, понятно?! Тебе со стольким нужно справляться, и это чудо, что ты еще в здравом уме, Елена. Большинство людей, которые приходят с другой стороны, теряют рассудок в первую неделю, — Сэмми попыталась успокоить меня.
— Я могу понять почему.
— Иди сюда, — Бекки обняла меня. — Мы поможем тебе, обещаю, не успеешь оглянуться, и все будет проще простого.
— Бекки, все не так просто. Я не росла с драконами. Без обид, Сэмми.
— Никто не обиделся.
— И я никогда не сталкивалась ни с чем подобным на другой стороне. Мне не просто справиться с такими вещами, которые я даже никогда не представляла, но я разбираюсь здесь с вами и Люцианом, и со всем остальным, что с этим идет, — выпалила я.
— Что ты имеешь в виду, иметь с нами дело?
Я сделала глубокий вдох.
— Я уже говорила вам, девчонки, мы с отцом переезжали каждые три месяца, так что друзья были не самым главным. Паранойя всегда их отпугивала.
— Ну, теперь у тебя есть несколько друзей, — сказала Бекки. — На мой взгляд, Пейя — твоя Родина, Елена. Ты принадлежишь этому месту, и я прослежу, чтобы ты все поняла.
— Я тоже помогу, — пообещала Сэмми.
Прозвенел звонок, говоривший, что началась вторая половина дня. Все в классе профессора Грегори просто смотрели на меня, когда я вошла. Знакомое ощущение «первый-день-в-школе» возвращалось, и это было настолько плохо, что меня чуть не стошнило.