У меня быстро застучало сердце.
— Что это?
Люциан не обратил внимания на мой вопрос. Свет заполнил галерею, и я слышала людей, выкрикивающих имя Люциана.
У него заиграли желваки, а взгляд заледенел. Это делало его похожим на дракона.
— Кому ты сказала, Мэгги?
— Люциан, клянусь, я никому и слова не сказала, — проговорила она быстро, и по голосу было понятно, что она шокирована, как и мы.
Он тяжело вздохнул.
— Просто подожди здесь, хорошо? Мне так жаль, Елена.
Я лишь кивнула, не до конца понимая, что происходит, и почувствовала, что сердце готово взорваться из-за бешеного стука в моей груди.
— Я убью того, кто разболтал о вас, — сказала Мэгги.
— Те люди из прессы? — на последнем слове мой голос оборвался, и я прочистила горло.
— Да, Елена. Он действительно не планировал этого.
— А мы можем переждать их здесь?
В голове возникли картинки толкающихся журналистов, пытающихся сделать четкие кадры.
Она проворчала:
— Если бы это была другая знаменитость, может быть, но Люциан Маккензи — нет.
Я закрыла глаза, мечтая провалиться сквозь землю. Я не очень хорошо чувствовала себя в толпе, тем более, если там были камеры.
— Это появится в завтрашних газетах?
— Милая, он принц Тита. Это будет во всех журналах.
Люциан вернулся.
— Мне так жаль, Елена. Добро пожаловать в мой мир.
Мне стало жаль его, если таковой была его жизнь.
— И что мы будем делать?
— Мы можем подождать здесь, но они не собираются расходиться. Через час толпа удвоится, и, кто знает, во что она превратится через три часа. Они знают, что я здесь с тобой, и будут ждать, пока ты не выйдешь, даже если для этого придется ждать три дня.
Я с трудом сглотнула, и мой живот скрутило. Я представила, как меня вырвет прямо перед камерами.
— Милая, единственный выход, по моему мнению, это дать тем, кто снаружи, что они хотят, и выбраться уже к чертовой матери отсюда, пока здесь не собралось ещё больше, — резонно заметила Мэгги.
Я закрыла глаза, не представляя, как смогу выйти отсюда. Я была одним большим комком нервов.
— Вот, — Люциан дал мне свои солнцезащитные очки, которые были слишком велики, и накинул капюшон от своей кожаной куртки мне на голову. — Мы пойдем, когда прибудет охрана. Не говори ничего, Елена, и мы сможем сохранить в тайне, кто ты, — он снова взглянул на Мэгги.
— Я ничего не расскажу, Люциан.
— Никто кроме вас не знает ее имени. Не вздумайте проболтаться! — предупредил он. Она закрыла свой рот воображаемым ключом. Три тяжёлых удара в дверь заставили меня подпрыгнуть.
— Это просто охранник. Ты готова? — спросил он хриплым голосом.
Я кивнула.
— Ни слова, Елена, и опусти голову.
Я сделала, как он сказал, и смотрела под ноги, вцепившись в его руку.
Он открыл дверь, и первым, что я услышала, были голоса охранников, говорящих по рациям. Я заметила, что они использовали шифр.
— Принц Люциан, как ее зовут? — услышала я крик одного журналиста.
— Вы встречаетесь? — заорал другой.
Я не знала, что он делал, так как он не издал ни звука. Все выкрикивали вопросы, в то время как охрана старалась освободить нам дорогу к хаммеру. Я позволила Люциану вести себя, а сама не поднимала глаз от земли. Сердце стучало в груди, как молоток. Во имя любви к чернике, как Люциан справлялся с таким вниманием к себе?
Мы наконец-то дошли до хаммера, и молодой человек помог мне забраться внутрь.
— Прости за это, — прошептал он мне на ухо. — Не поднимай голову.
Я улыбнулась, когда он закрыл дверь.
Не смотри наверх, Елена.
Я ждала, пока он сядет в водительское кресло.
Когда его дверь открылась, защелкало ещё больше вспышек на камерах. Охрана просила папарацци отойти от автомобиля, но, казалось, это не работало.
Люциан нажал на педаль газа и выехал задним ходом с парковки. Я радовалась, что окна затонированы, но фотографов это не останавливало, они все ещё щелкали своими фотоаппаратами, как чокнутые.
— Все хорошо, можешь поднять голову. Ты в порядке? — спросил он, и в его голосе отразилось мое самочувствие.
Я подняла голову и посмотрела на него.
— Ага, эти снимки будут завтра во всех журналах?
— Прости, Елена. Мне следовало дважды подумать о сегодняшней прогулке. Я такой наивный, когда верю, что люди будут держать свой рот на замке, — сказал он сквозь зубы.
— Так всегда бывает, когда ты куда-нибудь ходишь?
Он ухмыльнулся.
— Почти всегда. Но иногда мне удается остаться неузнанным.
Люциан посигналил двум мотоциклам впереди нас. Они отсалютовали ему, развернулись у знака «Стоп» и уехали в противоположном направлении. Он вдавил в пол педаль газа, и мы вмиг оказались в Драконии. Мы поцеловались на прощание у лестницы, но нас прервал кто-то, прочистив горло.
Это был студент, и он выглядел не очень радостно.
— Мастер Лонгвей хочет видеть тебя в своём кабинете.
— Спасибо, Стэн, — сказал Люциан, и парень убежал. — Не беспокойся, он, наверное, хочет знать, что случилось. Это не выговор. Иди, прими горячую ванну, и увидимся за ужином, хорошо?
Я сделала, как он сказал, и вздохнула, усаживаясь в горячую ванну, наполненную пеной. Когда Бекки и Сэмми вернулись со своей прогулки, я рассказала им, что случилось.
— Ты в порядке? — спросила Бекки. Мы сели на диванчики, каждая с бутылкой «Кока-Колы». Как только сахар попал в кровь, мне сразу стало легче.
— Кажется, ванна помогла, — сердце снова бешено заколотилось, когда я рассказала им обо всем.
— Елена, — Сэмми положила руку на мое плечо.
— Это будет во всех журналах и газетах, девчонки. Не хочу даже думать, что скажут его родители. Не говоря уже о том, что они могут сделать.
— Ну, если Люциан не рассказал им о тебе, думаю, они могут предпринять жёсткие меры. Рада, что я не Люциан, — сказала Бекки.
— Бекки! — Сэмми укоризненно посмотрела на нее.
— Что?
Сэмми закатила глаза.
— У нас будут неприятности? — я попыталась игнорировать ремарку Бекки.
— Поживем — увидим, — сказала Бекки и вопросительно посмотрела на Сэмми.
Сэмми покачала головой.
— Помнишь, что ты мне говорила? Все происходит неспроста. Надо просто верить.
— Спасибо, девчонки, — сказала я, чувствуя себя немного лучше.
Мы обсудили их день, и то, как по-идиотски вел себя Джордж рядом с Бекки, которая смотрела на него с восхищением.
В шесть мы пошли на ужин. Я почти не говорила. Перед глазами мелькали сцены, в которых король Гельмут заставляет Люциана порвать со мной. Люциан поглаживал меня по спине и каждые десять минут целовал в плечо.
Люциан начал рассказывать им о галерее и портрете королевы.
— Уверена, что это первое свидание, которое Елена никогда не забудет, — поддразнила Бекки.
Я не сдержала улыбки.
— Ты права.
Примерно в восемь мы не спеша вернулись к нашим общежитиям.
— Елена, встретимся ночью? — прошептал он мне на ухо. Я возмущённо посмотрела на него, думая, что на сегодня было достаточно переживаний, не говоря уже о том, что произошло в прошлый раз, когда мы ускользнули на озеро.
Он усмехнулся.
— Мы не пойдем на озеро.
— А что если нас поймают? Мастер Лонгвей в три шеи выгонит меня отсюда.
Он приподнял бровь.
— С такой темной меткой как у тебя — сомневаюсь. Я буду ждать тебя у двери в двенадцать, — он вскинул голову в сторону большой деревянной двери слева от нас.
— Хорошо, но если нас поймают, я скажу, что это ты во всем виноват.
— Я приму свою вину с удовольствием, — сказал он, улыбаясь. — Спокойной ночи, моя Джульетта.
Я покраснела, поднимаясь по лестнице, и захихикала из-за того, как по-идиотски это звучало. Некоторые парни начали его дразнить за последнюю фразу, но ему, казалось, было все равно.