Монотонно проговаривая слова, как заклинание, прихрамывая, Эмма тихо вошла и стала осматривать одну комнату за другой. Уже наступили сумерки, но свет еще не зажгли. Тишину большого дома нарушал только гул кондиционера. Где же этот человек, за которым она гонялась весь день? Эмма заглянула на кухню.
— Чем мы займемся сегодня вечером, моя милая девочка?
Услышав низкий мужской голос, Эмма остановилась. Молодая женщина чувствовала себя преступницей, но отступать было уже поздно. Эмма осмотрела ближайшую комнату — там она тоже никого не обнаружила.
— Может быть, ты хочешь, чтобы я почитал следующую главу нового бестселлера? Или пойдем купаться при лунном свете? Чего тебе хочется?
Эмма едва не сказала «да», но вовремя спохватилась. Эти слова предназначались для другой женщины. И Эмма услышала, как в ответ раздался странный жалобный звук. Если у мистера Моргана сейчас находится женщина, то вряд ли он захочет вести деловые переговоры.
Зная, что у нее нет выбора, Эмма осторожно подошла к сводчатому дверному проему. «Они здесь», — сказала она себе. Внезапно ей стало жарко. Это было самое рискованное предприятие в ее жизни. Эмма не смогла удержаться и скрестила пальцы, медленно перешагнув порог.
Библиотека была слабо освещена, и ей пришлось остановиться, чтобы глаза привыкли к полумраку. Слабый запах кожи и книжной плесени говорили о том, что у хозяина изысканный вкус, но у Эммы не было времени осматривать комнату. Она увидела только одного обитателя и на несколько секунд забыла о цели своего визита.
Он расположился в большом кожаном кресле, глядя в потолок. Золотистые волосы были взъерошены, и одна капризная прядь свешивалась над бровями. На нем не было рубашки, и блики заходящего солнца весело плясали на широкой груди, покрытой темными волосами. У любой из семи женщин ее семьи потекли бы слюнки при виде такого красивого мужчины, но Эмма, пристально разглядывая его лицо, думала о другом.
Только один раз она видела фотографию мистера Моргана. Это было шесть лет назад, в то время он получил в наследство «Дэниелз Косметикс». По мнению Эммы, пост руководителя сделал Максвелла Моргана закоренелым мизантропом и изощренным циником. Этот мужчина готов рассмеяться в лицо самому дьяволу. Усмешка пряталась в уголках его рта — мистера Моргана забавлял вечный маскарад жизни.
Эмма не раз задавала себе вопрос: почему этот человек окружил себя целым отрядом штатного персонала, который делал все, чтобы оградить Моргана от других людей? Для женщины, которая большую часть жизни смотрит с тоской на горизонт, мечтая о далеких краях, невозможно было понять его. Почему он прячется? Какие тайны он скрывает?
Морган неожиданно сморщился, как будто от боли, поднял руку и потер белевший неровный шрам на лбу возле самых волос. Ладонь, лежавшая на столе, сжалась в кулак. Эмме стало жаль Моргана. Захотелось подойти к нему и, ничего не говоря, обнять его. Но она не могла… Она была нежданной гостьей. Эмме стало неловко оттого, что наблюдает за человеком, который и не подозревает, что в его доме еще кто-то есть. Она решила выйти и вернуться снова, но на этот раз сообщить о своем появлении.
Но как только Эмма начала осторожно двигаться назад, грозное рычание заставило ее остановиться.
— Что это, Дикси? — строгим голосом спросил Морган.
«Собака!» — догадалась Эмма. У нее нет времени, чтобы успокоиться и все хорошенько обдумать. Боже, зачем она только пришла сюда с этой безрассудной идеей!
Морган повернул голову, разговаривая с невидимой Дикси. Затаив дыхание, Эмма спряталась в тени огромного шкафа. Морган обвел взглядом комнату, но, кажется, не заметил ее. Эмма облегченно вздохнула. Но эти глаза! Было почти темно, но она смогла различить их яркий янтарный блеск. Максвелл Морган был прекрасным представителем мужского пола!
— Все в порядке, девочка? Еще одна мышь?
Эмма закрыла глаза и лихорадочно обдумывала план дальнейших действий. На этот раз она не упустит свой шанс, крадучись в его…
Вдруг Максвелл Морган вскинул голову и стал принюхиваться.
«Какой невероятный запах», — с интересом отметил Макс. Свежий, чистый, слегка сладковатый, он перенес его на высокую скалу, обдуваемую морскими бризами, приносящими благоухание удивительных цветов с далеких островов. Конечно, это — естественная смесь. Ни один химик не смог бы ее создать в подобном сочетании. Первичный… жасмин. Вторичный… сладкий касатик? Третье… о, черт! Это вещество следовало бы опробовать. Повеяло тонким ароматом распускающихся цветов и благоуханием весенних трав. И все же в состав аромата входил запах какого-то неизвестного оранжерейного цветка.