Сзади открылся лифт, и шумная компания прибывших гостей заполнила фойе. «Жаль, что я не на бейсбольной игре», — подумала Эмма, потирая ноющие виски.
В это время Макс стоял внизу, на первом этаже отеля. Он в сотый раз поправлял галстук-бабочку, который, казалось, когда-нибудь задушит своего хозяина. «Господи, скинуть бы этот чертов смокинг. Что может быть лучше малиновой куртки фаната бейсбола, да горячих колбасок с кислой капустой… И рука Эммы в моей… Неужели я уже тогда, на стадионе, любил ее?» — спрашивал себя Макс и не мог согласиться.
— Лифт спускается, герр Морган.
— Спасибо, Бенно, — Макс откашлялся и потянул галстук. — Когда мы найдем Эмму, возвращайся в машину. Надеюсь, я скоро спущусь, — отдал распоряжение Морган и подумал: «Если она примет мои извинения».
— Да, сэр.
Переступая с ноги на ногу, Макс слушал голоса вокруг него. Машинально он расправил плечи. Никакие сомнения не должны помешать выполнить задуманное. Если сам себе не мог простить эту дикую выходку, то, может, Эмма простит его.
Или не простит?
«Прекрати! — сказал Макс самому себе. — Нервничаю, потому что не спал прошлой ночью. Эмма права, все, что я говорил, — это чепуха и ложь. Я мог обмануть себя, но не ее. Боже, как я обидел девушку… Девушку, доверявшуюся мне, дураку. Теперь она мне не поверит. Эмма такая светлая, чистая, а я… Как я мог…»
Двери с шумом раздвинулись, и Макс решительно шагнул вперед.
— Наверх, герр Морган?
— Да, Бенно. Отступать нельзя. Ни в коем случае нельзя.
… — Ага! Вот ты где, — Эдам возник из ниоткуда и протянул бокал искристого вина. «Один стакан шампанского не убьет меня», — решила Эмма и взяла бокал. Эдам сел рядом.
— Твоя подруга — поразительная женщина, — хмыкнул он. Сисси в окружении восхищенных мужчин устраивала великосветский прием, искусно играя веером. — Откуда она берет всю эту энергию?
— Если бы я знала, то давно была бы богатой, — нежно улыбнулась Эмма, сделала глоточек вина и сморщилась от незнакомого и неприятного вкуса.
— Она утомила меня, — пожаловался Эдам, отпив шампанского, взглянул на часы и принялся разглядывать бокал. — Как ты поживаешь? Только правду.
Эмма перестала улыбаться и еще раз приложилась к вину.
— Прекрасно.
— Эмма, кого ты хочешь обмануть? Не надо плести небылицы, ладно? — Эдам тяжело вздохнул. — Макс, как с цепи сорвался, но ничего не говорит мне. Сказал, что ты ушла, как он всегда и предполагал.
— Это он знал, а не я, — Эмма пожала плечами, но остановилась, чувствуя, как платье натягивается на груди.
— Макс не хочет понять, что любит тебя. Он заполз в нору и отказывается выходить.
— А что мне остается делать? — слезы набежали на глаза, но Эмма тут же взяла себя в руки. — Всеми способами он пытался выгнать меня. Наконец, ему это удалось. У него потрясающий талант отталкивать людей.
— Он напуган, Эмма.
— Да, но почему? Почему?
— Я не знаю.
— Это очень важный вопрос, не так ли? — Эмма отпила немного и продолжила. — Он такой упрямый! Он думает, что поступает, как настоящий мужчина!
— Да, он так думает.
— Хорошо. Но пока я это не выясню, я не собираюсь возвращаться.
— Бегство! — Эдам нахмурился, глядя на мисс Маклин.
— Я не убегаю, Эдам. Это только стратегическое отступление.
— Прекрасно. Это-то я и хотел знать.
Снова прибыл лифт. Эдам улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами.
— Он этого заслуживает, Эмма.
— Я знаю, — прошептала она и выпила шампанского. — Ах, если бы он хоть немного стремился…
— Что?
— Я не знаю. К чему-нибудь.
— Ну, если ты светский визит на благотворительный бал называешь чем-нибудь… — ухмыльнулся Эдам.
— А почему бы и нет? — игриво откликнулась Эмма. — Отчего ты так загадочно улыбаешься?
— Есть на то причина. Повернись.
Эмма обернулась и от изумления открыла рот. Посреди фойе стояла знакомая фигура. Шов слегка затрещал, но мисс Маклин было не до этого. Она поморгала. Нет, это не игра воображения! Это Макс!
Сердце бешено забилось, дыхание перехватило. Темно-синий смокинг отлично сидел на его красивой фигуре и чудесно оттенял золотистые волосы. Очков не было, в руке Макс держал тросточку. Пытаясь сориентироваться в пространстве, он медленно поворачивал голову. Бенно невольно повторял движения хозяина.
«Какой-то потерянный он, — думала Эмма. — И вон какие темные круги под глазами, как будто он тоже не спал ночь. Может быть…» — надежда ожила в сердце Эммы.