– Если уж я не нужен Тоширо, то он нужен мне. Пойми, я эгоистичен, как и все смертные, я хочу, чтобы меня любили. Хочу, чтобы у меня была семья.
Осами закатил глаза, Хан заметил это и скрипнул зубами от злости. Однако когда брат снова заговорил, его голос был спокоен.
– Ты как-то рассказывал мне о своей семье, говорил, что у тебя есть брат. Ты должен меня понимать.
К моему удивлению, Осами побледнел и помрачнел.
– И я бы не встречался с ним ещё тысячу лет. Не горю желанием даже вспоминать о нём!
– Это потому, что ты бессмертен. У тебя впереди вечность на то, чтобы изменить решение и примириться с ним. А у меня нет и часа на разговор с Тоширо. У меня нет времени на расспросы о моей семье, о тех, кого я больше никогда не увижу. Какими они были? Заслуживаю ли я их жертвы? Может быть, они не должны были спасать меня, может быть, я не заслуживаю права на жизнь? Кому мне ещё задавать вопросы, как ни брату? На кого мне опереться, о ком заботиться, если никого более не осталось?
– А если он твоей заботы не заслуживает, господин? Если он поддерживает мастера, выполняет его приказы?
– Нет уж! – решительно возразил ему Хан. – Я в это не верю.
– Он лгал тебе, разве этого недостаточно?
– Нет, – ответил брат, и я захотел размозжить голову о стену, лишь бы только избавиться от чувства вины. – Осами, мои родные погибли из-за меня! Тоширо уцелел, но каким кошмаром обернулась его жизнь! Его душа изранена. Конечно, он скрывал правду! Он хотел оставить прошлое в прошлом и просто жить! Если я откажусь от Тоширо сейчас, что с ним станет?
– Господин мой, я ему не верю. И хочу уберечь тебя от ошибки! Пусть мы не одной крови, но ты мне как брат! Я поклялся защищать тебя. Как умею. Я и дальше буду тебя защищать. Даже от Тоширо.
– Лучше помоги мне обезопасить его от мастера! Если Тоширо всё же покинет столицу, нужно приглядывать за ним!
– Ох, господин! Если ты на не гневаешься на брата, то кого ещё ты способен простить? – пробормотал Осами, не сводя с Ханаваро лукавых, мудрых, древних глаз.
***
Вот и вся правда. Но это не конец истории.
9
Я возвращался на Зелёную гору, в свой старый дом, когда на Идзумо опускалась ночь. Прежде дом принадлежал монаху-отшельнику, который то ли умер, то ли внезапно исчез. Стоило мне поселиться на горе, как жители деревни, раскинувшейся у её подножия, решили, будто я и есть тот самый отшельник. Будто он возродился и продолжил поиски пути к просветлению. Я то и дело находил оставленные крестьянами «подарки»: рис, лепёшки и овощи. Они считали меня «добрым духом» горы, хотя там и без меня хватало странных созданий. Одних только лисиц-оборотней на горе обитает целое полчище. Их всегда привлекала моя музыка. Эти существа устраивались на камнях, слушали и, казалось, всё понимали. Одна белая лисица, мало похожая на своих рыжих родственниц, совсем меня не боялась, дремала под боком и даже позволяла держать себя на руках.
Целыми днями я носился, точно вихрь, по южным провинциям. Чаще всего взору открывалась очень мрачная картина. Засыпанные пеплом поля и дороги, сожжённые дома. Несмотря на дождливую погоду, пожары не утихали, ведь вихрь будет бесчинствовать до тех пор, пока жив его создатель. Десятки палаточных лагерей для беженцев были разбиты в провинции Идзумо, но и этого было недостаточно. Люди продолжали пребывать: с севера, с запада и с востока, мечтая найти у синоби защиту от страшного пламени. Голодные, обездоленные, до смерти напуганные, они потеряли всякую надежду и вызывали у моих сородичей только презрение.
Где беженцы будут жить, когда придёт зима? Чем кормить целую ораву переселенцев? Где раздобыть для них одежду и лекарства? На эти вопросы наместники не знали ответов. Они не располагали лишними средствами, а из столицы деньги и продовольствие практически не поступали, ведь все ресурсы были брошены на подавление восстания князей. Воспоминания о роскоши, которой окружили себя аристократы Окито, пока простые люди страдали от голода, от отсутствия тёплой одежды и одеял, заставляли меня скрипеть зубами от злости. Я раздал переселенцам кое-какие вещи: добротные плащи, посуду, запасы риса и соли. Всё равно они мне скоро не понадобятся. Моя задача: уничтожать вихри. Что же… не следовало бегать от судьбы и изображать из себя невесть кого, если из меня вырастили убийцу. Раз так, я буду убивать. От себя не убежишь. Пришло время признать это.
Итак, я уничтожал вихри, выслеживал изгнанников и допрашивал их. Но эти мерзавцы – упёртые, не так-то просто вытрясти из них хоть слово о повелителе. Они фанатики и готовы умереть тысячу раз, лишь бы только его не выдать. Я постарался довериться чутью.