Дедушка поднялся по лестнице и, оставив обувь у входа, уже собирался войти в дом, когда я окликнул его. Он не был моим родным дедом, он приходился дядей отцу. Однако я привык называть его именно так. Тогда дедушка ещё не представлял семью Овари в Собрании, но всё равно пользовался большим уважением. И ко мне относился лучше, чем другие родственники. Не отмахивался (почти), когда я хотел поговорить, не читал нотации. Порой он говорил, что я похож на отца, и от этих слов я раздувался от гордости.
– Ты ещё не в постели, Нитирэн? – он напустил на себя суровый вид. – Нехорошо это, мальчик, завтра рано вставать. Всех нас ждет работа.
– Я знаю, дедушка. Я почти закончил рисунок.
– Позволь же мне взглянуть, – он устроился рядом, и я протянул листок шероховатой бумаги. Все пальцы и, похоже, лицо были испачканы в краске, но дед не стал меня отсчитывать.
– Прекрасная бабочка, – заметил он. – Бьюсь об заклад, чья-то светлая душа посетила тебя. Ты ведь знаешь, что они принимают облик нежных созданий? Скоро праздник Бон, многие души слетятся сюда, желая увидеть любимых.
– Родители никогда не навещают меня, – прошептал я. Просто слова. Самые обыкновенные. Но сколько в них боли и одиночества!
– Возможно, они уже переродились, Нитирэн. Кто знает! Вдруг однажды ты встретишься с ними! Скажи, как прошёл твой день, мальчик?
Дед был едва ли не единственным родственником, который интересовался моими делами.
– Я спускался к ручью для того, чтобы набрать воды, потом убирал сор во внутреннем дворе, помогал чистить оружие… – начал перечислять я. – А ещё, когда ходил за солью, я встретил Като Ханаваро, и мы поговорили.
– О! Като Ханаваро. Он славный мальчик. Серьёзный и рассудительный не по годам. Рано ему пришлось повзрослеть! Вы подружились?
Я не знал, что ответить. Хан всегда был вежлив со мной, всегда приветлив. Значило ли это, что он считал меня другом? Наверное, нет. Насколько я понял, он был дружелюбен со всеми.
– Тебе нужна компания, Нитирэн, да и ему тоже. Если здесь у Ханаваро появятся друзья, он быстрее привыкнет к новому дому.
– Он сказал, что у него больше нет дома, – выпалил я. – Что это значит? Где его родители?
– Они погибли. Все его близкие: отец, мать, сестра и братья. У него больше никого не осталось. Было решено, что он поселится здесь. Семья Като всегда была нашей союзницей. Ханаваро, конечно, трудно привыкнуть. Мальчик оказался среди чужих людей, в незнакомом месте. Он выглядит спокойным, не правда ли? Это потому что он потомок бога волн, средоточие водной стихии. Он мягкий, ласковый и уравновешенный. Он не склонен к бурному проявлению чувств. Он тщательно их скрывает. Но это вовсе не значит, что Ханаваро счастлив. Он одинок. Ему нужны товарищи. И тебе тоже, Нитирэн. И тебе тоже. Попытайся поладить с Ханаваро, прояви инициативу. Не нужно стесняться.
Я захотел подружиться с Ханом. По-настоящему захотел. Он остался сиротой, как и я, он чувствовал себя чужим, как и я. Мы бы поняли друг друга, мы смогли бы играть вместе. Хоть кому-то я смог бы рассказать о желании стать таким же сильным синоби, каким был мой отец.
Я грезил об этом. Но я опоздал. У Хана уже появился друг. Угрюмый мальчишка по имени Кинтаро. Они вместе ходили на занятия и возвращались домой. Они играли вдвоём, очевидно, веселились. А третий, как известно, лишний.
***
Когда я снова встретился с Ханаваро, он опять спросил, почему я пропускаю занятия. Для тех, кто хочет стать синоби, это нетипично. Дисциплина имеет огромное значение. И помните, каждый должен приносить пользу! Для нарушения правил должны были существовать серьезные основания. Хан решил, что я серьезно болен.
– Мне нельзя учиться, – в конце концов, признался я. – Родственники запретили. Они не хотят, чтобы я стал синоби.
– Почему? – с искренним удивлением спросил Ханаваро, и мне захотелось его двинуть.
– Ты забыл? Я оборотень!!
– Ну и что? Разве это может помешать…
– Конечно, может! Я оборотень! Постоянно превращаюсь во всяких тварей. Да ты и сам всё видел!
– Это несправедливо! – проговорил Хан. – Ужасно несправедливо! Ты смог бы стать хорошим разведчиком. Тебя не нужно учить маскировке. Как твои родители могли так поступить?
– У меня есть несколько десятков родственников, но нет родителей. Они мертвы, – я отвернулся, не желая замечать жалость в его глазах. «Если будет успокаивать, тресну!» – решил я.