Выбрать главу

Не всё было гладко, это правда. Кинтаро редко соглашался со мной, да и вообще сперва мы не ладили. Он начал общаться со мной только потому, что Хан попросил об этом. Кин от природы необщителен, он живёт в своём мире, обожает книги. Потому-то его и бесит то, что я постоянно всё ставлю с ног на голову. С Ханом было легче. Он был улыбчивым и смешливым, подтрунивал надо мной и Кином. Он смотрел на вещи куда проще, чем Кинтаро. Ради друзей Хан готов был пренебречь правилами и не боялся понести суровое наказание. Многие к нему тянулись, ведь он был открытым и дружелюбным. Правда, порой его настроение резко менялось. Ханаваро становился угрюмым и ворчливым. И я готов был пойти на всё, лишь бы только он перестал ворчать! Хорошее настроение внезапно сменялось приступами апатии. Хан в такие дни надолго погружался в молчание и огрызался на всех, кто пытался к нему подступиться. Многие вещи он принимал слишком близко к сердцу. Тосковал по отчему дому.  Переживал за брата, ведь его поиски не увенчались успехом. Где только не искал его Хан, и всё напрасно! Кин и я не особо-то верили, что брат Ханаваро жив, но если мы говорили об этом, он сердился. И с невероятным упрямством продолжал поиски. Наверное, поэтому судьба его  вознаградила. Тоширо вернулся к нему, правда, не таким, каким Хан рассчитывал его увидеть. Тоширо вернулся сломленным. А тут ещё  нападение армии мастера и моё задание.

Мог ли я отказаться? Мог ли поступить иначе? Я должен был предупредить Хана, должен был сказать правду! Возможно, тогда он был бы готов к худшему и не сдался так просто. Я же просто-напросто бросил его.

Бросил.

Может быть, Кин прав и я действовал намеренно? Я завидовал Хану, всегда завидовал. Его редким способностям, тому, что все его любили, что наставники постоянно его хвалили, даже если он делал глупости, что он нравился девчонкам, а сверстники  пытались ему подражать. Меня же все отсчитывали, мне не доверяли, ставили в упрёк моё происхождение. Я постоянно должен был что-то доказывать: силу, преданность... Я злился потому, что чужак Хан стал своим в общине, а я, свой, оставался чужим. Как же я ошибался! Вы скажете, многие совершают ошибки в пятнадцать лет? Да, наверное, но не каждый оставляет друга умирать.

Я предал его. Вот и весь сказ. Последние годы я жил с клеймом предателя и упивался болью. Я погряз во лжи, ведь моё задание было тайным. Я страдал и отказывался замечать того, что Кин всё знает и ненавидит меня. Он отдалялся от меня. Все эти годы. Шаг за шагом. Потому-то я последним узнаю о самых важных событиях в его жизни. По своей вине, а не по чужой, я потерял друзей. 

У вас есть настоящие друзья, я уверен. Так вот, берегите их. Тех, кто не бросает в беде, тех, кто стоит за вас стеной, тех, кто поддержит в трудную минуту и всегда выслушает. Вам будет проще, чем мне. От вашего решения  не будет зависеть будущее целой общины. Но благая цель не оправдывает меня. Собрание дало мне такое задание, именно мне, а не Кину. Все знали, что я его выполню. Ведь я вероломный тэнгу. Проклятье!

Как же быть?

8

Я уснул и, похоже, дрых несколько часов, ведь когда соизволил открыть глаза, уже стемнело. Шёл дождь. Это он меня усыпил. Дождь всегда успокаивает.

Постель синоби или футон – это вам не мягкая перина, а просто циновка. С непривычки будет болеть всё тело. Не успел я встать с пола и потянуться, как услышал стук.

Если кто и заходил в мою комнату, так это тётя. И вряд ли ей нравился ужасный бардак, который я развёл. Ещё и вид у меня был непрезентабельный. Но всё же я открыл дверь и тут же принял из рук тётушки поднос, нагружённый тарелками с едой.

 – Я подумала, почему бы нам не поужинать вместе? – робко улыбнулась она.

Есть совсем не хотелось, но зачем обижать тетушку без повода? Тётя Юису появилась в моей жизни, когда мне было одиннадцать, и с тех пор постоянно опекала меня.

 – Конечно, спасибо за предложение!

Мы ели молча. Тётя никак не прокомментировала бардак и не обратила внимание на мой помятый парадный костюм. Сама она носила тёмно-зелёные повседневные одежды, перевязанные коричневым поясом. Тётя Юису очень похожа на моего отца, и я унаследовал некоторые черты его лица и тёмно-зелёные глаза с карими крапинками. Но волосы у тёти светло-каштановые и прямые, не то, что мои рыжие лохмы.