– Ты заболеешь ещё пуще, Тоширо, если не станешь есть. И рана твоя выглядит плохо.
Юису-сан и не подозревала, что я опасен. Она не думала, что я могу убить её, превратить в огненный столб, что я могу уничтожить её посёлок. Юису-сан считала меня несчастным сиротой, а не угрозой. И напрасно. Я вёл себя, как загнанный зверь, и выглядел соответствующе. Однако она не побоялась сесть рядом.
– Я понимаю тебя. Понимаю, что ты чувствуешь. Я и сама потеряла брата. Не стану тебя утешать, не буду читать нотации, не буду уговаривать, просто не хочу оставлять одного. Ты ведь не можешь уснуть.
– Не могу. Холодно. Я уже от этого отвык.
– Да, в Сенши холодно в любое время года. Хочешь лепёшку? Я сама испекла.
Вот оно! Начинается! А говорила: утешать не будет!
– Идите к своему племяннику. Ему вы нужнее.
– Он не хочет никого видеть. Не желает разговаривать, – посетовала она.
– А вы что думали? – я не злился. Казалось, я полностью выгорел. Ни на что не было сил и желания. – О чём ему говорить с вами? Чем вы поможете? Да ничем. Как и мне. Оставьте его и меня в покое.
– Нитирэн в гневе... Бедный мой мальчик!
– Хотите узнать, о чём я думаю? Ни о чём. Я и хотел бы всех вас ненавидеть, хотел бы вас уничтожить, но не могу найти в себе силы. Даже встать не могу. Это вы хотите услышать?
– Я тебя понимаю. И ты всегда можешь поговорить со мной о своих чувствах, Тоширо, хороший мой. Всегда можешь обратиться ко мне за помощью.
Годами никто не был ласков со мной. К чужой доброте я оказался просто-напросто не готов.
– Мне не нужна помощь. И я ненадолго задержусь здесь.
– Отправишься на Север?
– Не знаю. Куда-нибудь подальше отсюда. Здесь все меня понимают, все утешают. Вас слишком много, а я хочу тишины. Хочу туда, где меня никто не знает.
– И я хотела. Я хотела уйти, когда потеряла родителей. Хотела спрятаться куда-нибудь, забиться в нору, исчезнуть. Чтобы обо мне забыли, чтобы никого не видеть. Никого. Я действительно отправилась туда, где никто меня не знал, только боль не прошла, она последовала за мной. От неё нигде не спрячешься. И всё же легче, если ты не один. Со мной был старший брат. Сидел рядом, когда я не могла заснуть, говорил со мной. И хоть ненадолго, хоть на несколько минут я забывала о том, что родители больше никогда не придут. Потом и он погиб. Мой дорогой брат. Всё ли можно вытерпеть? Может быть. Я хотела в это верить. Хотела. Но когда я лишилась своего ребёнка, верить уже не могла ни во что. Так ведь всегда, они уходят, мы – остаёмся. Это сводит с ума, а кого-то даже убивает. Но я уверена: близкие не хотели, чтобы мы сдались. Они же нас любили. Они хотели видеть нас сильными. Это непросто. Для этого нужна цель. Нужно жить для чего-то или ради кого-то.
– Ради кого? – застонал я. – Все мои близкие мертвы. И я их не спас, позволил умереть…
– Ты никогда не будешь один, если сам этого не допустишь. Бойся одиночества, Тоширо, оно погубит тебя. Не отстраняйся от тех, кто хочет помочь. Возможно, они станут твоими товарищами, возможно, они помогут найти новый смысл жизни. Я скажу просто: тех, кто умер, уже не вернуть. Но ты-то всё ещё здесь. Дальше жизнь продолжится без них, и придётся к этому привыкнуть. Но нельзя существовать без цели, без смысла. Ты его найдёшь, только не сдавайся. Твоя жизнь не должна пройти просто так.
Она просидела со мной всю ночь, и я заснул даже при свете. Утром я обнаружил, что моя голова покоится на коленях Юису-сан. Она принесла для меня одеяло, перевязала раненую руку. Я лежал, не шевелясь, боясь закричать от боли и горя в голос, боясь обнаружить падение стены, отгородившей меня ото всех. А она гладила меня по голове, осторожно, точно своенравного кота. Она убедила меня, не сразу, постепенно, отбросить злость и заставить себя жить для Альянса.
Посещая общину, я всегда приносил Овари Юису живые цветы. Она их обожает, пусть в мире синоби они гибнут в два раза быстрее. Я приносил ей цветы не из любви, а из уважения к её мужеству.
Хорошо, что и в тот миг она была со мной.
Пока я предавался воспоминаниям, обсуждение закончилось. Собрание поставило вопрос о заключении договора с Империей на голосование.
***
Стоило нам только выйти из здания заседаний на воздух, как Нитирэн набросился за Хана с кулаками.
Вот это поворот!
Рэн успел съездить моему брату по лицу и замахнулся ещё раз, но Ханаваро задержал его руку. Нитирэн попытался его пнуть, и тогда я повалил друга на землю. Члены Собрания, расходившиеся по домам, косились на нас, перешёптывались и тыкали пальцами.