Фулано толкнул одну из тяжелых створок, придержал ее и сделал приглашающий жест. Тэсс подчинилась ему, заметив, что замок окружен вооруженными охранниками. Хотя они и делали вид, будто следят за дорогой и близлежащими полями, на самом деле тайным объектом их внимания были Тэсс и Крейг.
Переступив порог замка, Тэсс почувствовала благодатную прохладу. Очевидно, на улице было гораздо жарче, чем она себе представляла. Благодаря каменным стенам и такому же полу температура в замке была как минимум градусов на пять ниже. После яркого солнечного света ей понадобилось несколько секунд, чтобы глаза привыкли к царившему здесь полумраку. Середину входной залы занимал длинный, тяжелый старинный стол из дерева крепкой породы. Стены по обе стороны залы украшали тонкой выделки гобелены с видами лесов и гор, а один гобелен изображал тот момент боя быков, когда матадор вонзает шпагу в шею животного. В дальнем левом углу стояли рыцарские доспехи.
Тэсс поразил потолок: темные, отполированные, безупречно подогнанные балки около фута шириной, опиравшиеся на каменные стены, поддерживались еще колоннами и редкими поперечными балками. До сих пор ей не приходилось бывать в доме, который выглядел бы так прочно и надежно.
— Сюда, — показал Фулано.
Он провел их через входную залу вверх по трем каменным ступенькам, повернул налево в глухой коридор и поднялся по лестнице, сделанной из таких же толстенных балок, что и потолок. Звуки шагов заглушали и крепкое дерево перекрытий, и камень стен и полов.
Поднявшись на второй этаж, они очутились в высокой, просторной, полупустой зале с полом и потолком из массивных брусьев и таким же, как внизу, тяжелым старинным столом посредине. И здесь на стенах висели гобелены. Под ними были расставлены деревянные стулья с высокими, как у трона, спинками и основательными подлокотниками. Между каждой парой стульев — дверь.
— Вот ваша комната, — указывая на одну из дверей, сказал Фулано Тэсс, — а здесь — ваша, лейтенант.
Комнаты находились далеко одна от другой.
— Прекрасно, — сказал Крейг, — однако… простите меня за нескромность, но мы с Тэсс… — Он замялся.
— Да? — озадаченно спросил Фулано.
— …хотели бы расположиться в одной комнате, — закончил фразу Крейг.
— Значит ли это, что вы?… — поднял брови Фулано.
— Пришли к соглашению.
— О, конечно! — воскликнул Фулано. — Простите, я не знал. Эта комната, — сказал он Тэсс и Крейгу, — ваша. После такого утомительного путешествия вам, несомненно, хотелось бы отдохнуть. Но в восемь часов прошу спуститься в столовую. Вниз по лестнице и налево по коридору. Мы приготовили вам сюрприз.
— Не терпится знать какой. Мы приведем себя в порядок и спустимся в восемь часов, — сказал Крейг.
— Bueno. [25]
Глава 9
Тэсс с Крейгом вошли в огромную комнату со старинными комодами в испанском стиле и невероятной ширины кроватью. Ее высокий подголовник был из такого же дорогого дерева, что и пол с потолком. Ставни единственного окна в комнате были открыты.
Как только Крейг запер дверь, Тэсс взволнованно схватила его за руки.
— Слава Богу, ты… — начала она, но Крейг, с силой прижав палец к ее губам, быстро произнес:
— Бьюсь об заклад, из этой комнаты открывается замечательный вид. А цветы… Ты обратила внимание, что на балконе стоят цветы? Почему бы нам не взглянуть на них? — И он, упираясь рукой ей в спину, буквально вытолкнул ее на балкон. Тэсс не оставалось ничего другого, как облокотиться на чугунную решетку балкона, с которого открывался вид на выложенную булыжником дорогу и одноэтажные домишки. За ними простирались огороженные пастбища — на одних паслись быки, на других — лошади, дальше виднелся лес и высились горы. Легкий ветерок доносил аромат луговых трав, однако Тэсс было не до того, чтобы наслаждаться их благоуханием.
— Я уверен, что в комнате установлены микрофоны, — шепнул Крейг, — но надеюсь, с балкона нас не будет слышно. Ты заметила охрану?
— Да.
— Белого быка?
— В особенности.
— Мы попались, — сказал Крейг, — план отца Болдуина провалился.
— Может быть, он еще сумеет нас спасти.
— Пустые мечтания, — возразил Крейг. — Мы должны надеяться только на себя. Не понимаю, почему Джеррард с Фулано нас еще не убили, однако давай с этого момента забудем про отца Болдуина и будем действовать самостоятельно.
— У Джеррарда с Фулано, наверное, есть причина оставить нас в живых.
— Пока.
— Да, пока, — с дрожью в голосе согласилась Тэсс. — Они что-то затевают, возможно, это связано с сюрпризом, о котором говорил Фулано.
— В любом случае их затея вряд ли будет нам на руку.
— Так что же делать? — спросила Тэсс. — Попытаться бежать?
— При такой-то охране? Будь проклят отец Болдуин, — зло проговорил Крейг, — он вовсе не собирался нам помогать, он всего лишь использовал нас. Мы были бы в большей безопасности, если бы не слушали его.
— Это вчерашний день. Надо думать о сегодняшнем.
— Ладно, — сказал Крейг, — пока придется плыть по течению. Когда стемнеет, может, и отыщется возможность бежать. Через лес в горы. Ночью, когда все заснут, по-моему, стоит попробовать спуститься с балкона. Если кто-нибудь попытается остановить нас, я его отвлеку. В этом случае ты побежишь без меня.
— Никогда, — горячо возразила Тэсс. — Или оба, или никто.
— Тэсс… — Крейг ласково обхватил ее лицо руками и, наклонившись, поцеловал. — Они будут нас преследовать. Нет смысла умирать обоим. Если придется выбирать, я предпочел бы, чтобы спаслась ты, а не я.
Она нежно поцеловала его в ответ и сказала:
— Ты не преувеличивал, когда признался Фулано, что мы пришли к соглашению. Мы просто этого не обсуждали, а на самом деле я хочу быть с тобой до конца жизни. — И она потянула его за руку.
— Куда ты? — не понял Крейг.
— Пойдем в комнату и будем вести себя там как любовники, иначе те, кто подслушивает, могут нас заподозрить. В Вашингтоне ты назвал меня «малышкой». Ты сказал, что так твой отец называл мать. Ну, малыш, давай доведем до конца начатое. Если нам суждено умереть… — Голос ее прервался, и она, всхлипывая, обняла его. — У нас больше не будет времени. Джеррард и Фулано ждут нас в восемь часов. Давай воспользуемся отведенным нам временем. Я очень хочу принять ванну и очень хочу принять ее вместе с тобой.
Она стала расстегивать его рубашку, целуя его соски; по груди Крейга катились ее теплые слезы.
— Ты уверена? — спросил Крейг.
— Я не собираюсь умирать, не испытав твоей любви. Ласкай меня, Крейг, ласкай мне грудь. О Господи, Крейг, я так боюсь.
— Знаю. Я тоже боюсь.
— Не хочу умирать… Да, вот так хорошо. Я очень боюсь, Крейг! Ниже, ласкай меня ниже.
Тесно обнявшись, они медленно двинулись к ванной комнате, то и дело останавливаясь, чтобы поцеловаться и снять друг с друга одежду, однако им так и не удалось миновать кровать. Чувствуя головокружение и слабость в ногах от неодолимого желания, Тэсс, не разжимая объятий, упала поперек необъятного двухспального ложа, навалившись на Крейга всем телом. Их поцелуи становились все настойчивее, руки — все смелее. Со стонами, извиваясь от нетерпения, они раздевали друг друга. Тэсс рванула молнию на брюках Крейга, он расстегнул пояс на ее джинсах. Сунув руку в открытую ширинку, Тэсс нашла налитый силой пенис и вынула его. По телу Крейга пробежала дрожь сладострастия, он сжал руками ее груди, чувствуя, как твердеют соски. Она ногами скинула с себя джинсы. Крейг провел языком по ее грудям, потом животу, опускаясь все ниже, снимая трусики, целуя ее между ног. Она сорвала с него остатки одежды и перекатилась на спину. Теперь Крейг, лежа сверху, прижимался к ней так тесно, что их тела соприкасались каждым кусочком кожи. Тэсс ощутила во рту его язык, низ ее живота свела сладкая судорога, внутри стало горячо и влажно. Стремясь слиться с ним в единое целое, она продвинула язык дальше, и, когда Крейг наконец вошел в нее, Тэсс было уже все равно — есть ли в комнате микрофоны, слышат ли ее чужие люди. Она стонала от наслаждения, захлестывающего ее волна за волной, и, когда Крейг проник в нее неимоверно глубоко, когда внутри нее взорвалось обжигающее семя, они застонали, на этот раз одновременно. Потом они лежали, откинувшись в изнеможении, мокрые от пота.