— Готово! — крикнул Казимеж.
Шелкопряд отбежал от аномалии, разматывая веревку, привязанную к ящику.
— Эй, как там тебя, Ярослав! Бегом ко мне, помогать будешь!
Смиглы напряженно смотрел на шкалу одного из четырех генераторов.
— Добавь еще четыре единицы!
— Сделано! — отозвался Казимеж.
— Хорошо… Нет, холера! Двенадцать сорок четыре! — Ученый снова стал крутить ручки то на одном генераторе, то на другом, мечась между ними, как псина, которой прищемили хвост.
Южнее трещал и валился горящий лес. Рев зверя звучал все громче.
— Смиглы, вы что делаете?! — крикнул Тахо.
— Тактовую частоту надо исправить!
— Если вы хотите нам помешать, знаете, что с вами будет?!
— Я как раз стараюсь, чтобы получилось! Подите к черту и не мешайте! Казимеж, вон тот красный рубильник на дизеле!
— Жать?
— Да! Давай!
Рубильник щелкнул, и магнитные генераторы загудели.
— Отойдите все! — закричал ученый.
— Можно тянуть? — крикнул ему Шелкопряд.
— Да!
— Черт, таймер! — Шон хлопнул себя ладонью по лбу.
— Ты его не перевел?! — завопил Тахо.
— Я его перевел, но не запустил! — Шелкопряд подбежал к ящику и откинул крышку.
— Вы что делаете! Там же поле! Затянет! — замахал руками Смиглы.
— Да и хрен с ним, он мне нос сломал, — тихо буркнул Казимеж с окровавленным лицом.
Автомат сорвало с плеча Шелкопряда и затянуло в аномалию, откуда тут же раздался сильный гул и забили голубоватые молнии.
— Мать твою! — рявкнул Шон и, включив таймер, захлопнул крышку ящика. — Тяни, Ярослав!
— Уйдите из поля, чертов идиот! — заорал Смиглы.
— Не ори на меня, сука! — Шелкопряд бросился бежать. — Ярослав, ну какого хрена! Таймер тикает!
— Тяжело!
— Сейчас! — Шон подбежал к нему и схватился за веревку. — Давай, и-и-и р-р-раз!
Ящик немного придвинулся к аномалии.
— Давай еще! И-и-и два-а-а!!!
Элдридж все еще стоял у толстого стекла и наблюдал за аномалией, в которой недавно исчез Юзеф Складковский. Отчего-то было не по себе. Малколм презирал Юзефа и раньше, а когда узнал о его предательстве, еще и возненавидел. Но этого человека он обрек на то, что даже представить страшно. Пожалуй, даже невозможно. Аномалия разобрала Складковского на атомы, а потом собрала вновь… Но каким он стал?
Все же виселица куда гуманней.
В помещение вернулся Эван Дэвис:
— Сэр, вот ваш кофе. — Он протянул чашку.
— Благодарю.
Элдридж вздохнул. Кофе не хотелось. Хотелось чего покрепче. Хотелось в кои-то веки просто нажраться в хлам…
Может, это годы берут свое и он стал сентиментален? Раньше обрекал людей на смерть десятками, а то и сотнями. И никогда его совесть не мучила.
Хотя… он еще никого не обрекал на воскрешение.
По сути дела, телепортация — это убийство телепортируемого. На другом конце канала возникает лишь его двойник. Фантом. Отражение… Что он чувствует при этом? Доведется ли спросить?
— Дэвис, удалось ли связаться с группой «Портал»?
— Еще нет, сэр.
Эмиссар сделал глоток и снова повернулся к аномалии. Внезапно над большим окном, открывающим вид на место силы, зажужжал зуммер и замерцала большая красная лампа.
— Это еще что такое? — Элдридж удивленно поднял голову.
В комнату вбежал Новак и заметался от прибора к прибору, то и дело бросая встревоженный взгляд на аномалию.
— Профессор, что происходит? — проговорил Малколм.
— Обратная телепортация, — ответил ученый таким тоном, словно сказал «отвали».
— Чего-чего?
— Группа «Портал» что-то нам шлет. Есть возмущения в аномалии, и датчики это зафиксировали.
Элдридж нахмурился:
— А что, если Складковский не прошел из-за этого вашего щита Фарадея? В этом случае он может просто вернуться?
— Нет. — Ученый мотнул головой и защелкал переключателями.
— Тогда что с ним будет?
— Его атомы пополнят массу земного ядра. Вот и все.
— Господа, вы должны это услышать! — воскликнул ассистент Новака, ворвавшись в помещение и кинувшись к пульту. — Кто-то из группы «Портал» вышел на связь! Включаю громкую!