— Хорошо сказала, эх! — улыбнулся Засоль.
— Долг выполняете? — Ходокири нахмурился и повысил голос: — Перед кем долг-то?
— Перед человечеством, — отозвался Малон.
— Тьфу, — поморщился рейтар. — Перед человечеством? А более пафосно сказать не мог? А? Это перед каким человечеством? Вон, в соседней комнате валяется один кусочек этого человечества. Нас пришел убивать. Приятеля своего на гранату толкнул. А может, напомнить про тех из человечества, что нас в том году из самолета в Острогожске обстреливали, а? Или про банду ублюдков, которых я на реке не так давно поубивал? Тех самых, что детей похищали да продавали в Оазисы? А там этих детей разбирали на органы или снимали на камеру, как их насиловали. И ведь это тоже делали и этим любовались представители человечества.
— Все верно. — Тахо невозмутимо кивнул и улыбнулся. — И они все тоже человечество. Только вот кто будет хозяином в нашем мире впредь? Такие, как они? Или нет?
— Да все это блаженная херня, что ты говоришь.
— Лишь оттого, что вы в это не верите. А ведь все так же просто, как принцип кота Шредингера.
— Твою мать, а кот тут при чем?
— Он либо жив, либо мертв. — Тахо улыбнулся. — Ладно, я так понял, что Павел уходит. Кто еще?
— Я не сказал, что ухожу, чертов пижон! — воскликнул Ходокири.
— Неужели вы хотите остаться? — Малон изобразил удивление.
— Да, остаюсь. Уж коли девчонка в деле, я, что ли, спасую? Уверен, что и Полукров останется. Верно, Тёма?
— Можешь не сомневаться, — отозвался тот.
— Муса, — обратился Павел к Засолю, — ты как?
— У меня насморк, — сказал Мустафа.
— И что?
— А то, что я останусь. Запах пороха прочищает мне ноздри.
— Ванька, твое слово, — повернулся к товарищу Павел.
— А я, черт вас дери, уйду, — буркнул Булава.
— Чего?! — изумился Засоль.
Все удивленно уставились на великана. Конечно, каждый вправе был сделать свой выбор, однако трое из четырех изъявили желание остаться. Неужто самый крепкий и сильный в братстве решил уйти?
— Да вы идиоты, что ли, все тут? Еще кто-нибудь мне подобный вопрос задаст, получит в рыло. Я в этом замесе без вариантов.
— Хорошо, друзья. Тогда не мешкая приступим к делу. — И Малон Тахо поднялся со стула.
Приготовления шли полным ходом. Бойцы специального подразделения Ост-Европейской компании спешно, но без лишней суеты и нервозности грузили амуницию на борта двух конвертопланов V-22 «Оспрей». Все их действия были отточены многократными тренировками и закреплены опытом, что имели эти бойцы за своими плечами.
Конвертопланы стояли в особом ангаре аэродрома и не являлись частью материально-технического имущества воздушных сил Сопотского Оазиса. Собственность ОЕК, эти необычные машины были перебазированы сюда пару лет назад с острова Великобритания для проведения тех или иных операций, связанных с обеспечением так называемого «Сопотского проекта».
Примечательными в этом летательном аппарате были его двигатели. Расположенные на законцовках коротких крыльев, они обладали большими плоскостями винтов и имели возможность поворачиваться. Для взлета конвертоплану вовсе не нужна была полоса. Как, впрочем, и для посадки. Двигатели были направлены вверх, и винты давали подъемную силу, как у вертолета. В полете же двигательные гондолы поворачивались вперед винтами и превращали машину в самолет, становясь тянущими. Такая конструкция предполагала перевозку груза и людей в места, недоступные для обычной авиации, со скоростью большей, чем развивает вертолет, и на большие дистанции. Также эта машина могла забираться куда выше обычных вертолетов.
На коротких крыльях уже закрепили дополнительные баки. Майор Стоун доложил, что обе машины полностью заправлены топливом.
Малколм Элдридж с удовлетворением наблюдал за погрузкой десантной группы, состоявшей из сорока восьми человек, включая пилотов и самого командира группы — Александра Стоуна.
— Прохлаждаться вам там не придется, майор, — сказал эмиссар поджарому командиру спецподразделения, чье лицо казалось сотканным из широких жил.
— Таким недостойным занятием мои коммандос никогда и не грешили, сэр, — ответил тот.
— Я в этом и не упрекаю. Просто объясняю, дорогой Александр. К нашей научной группе проявляют интерес враги. Причем я, к величайшему сожалению, пока не могу сказать, кто именно и какова их численность. Но в их боеспособности не сомневаюсь. Это специалисты, а не дикари из резерваций, падкие до грабежей.
— Понимаю, мистер Элдридж. Иначе нас не стали бы дергать, я думаю. Чтобы вырезать банду неучтенных, куда проще и дешевле заплатить другой такой же банде. — Стоун усмехнулся.