— Ладно, не заводись, Оливер. Здесь сказано, что его действительно преследовали. Я про самолет.
— А что там насчет четырех агентов?
— Наши нелегалы, внедренные в Оазисы Северо-Американского континента, — ответил Элдридж и покачал головой.
И было отчего сокрушаться. Внедрить агента-нелегала в чужую страну — уже само по себе дело нелегкое. Что уж говорить о том, каких средств стоило Ост-Европейской компании внедрить своих людей в заокеанские Оазисы. Подготовка шла годами. Нужно было заполучить исходные чипы, которые вживлялись жителям интересующих территорий. Нужно было раскрыть их программное нутро, найти тайные закладки, позволявшие отличить оригинал от подделки. Затем все же создать искусную подделку. Отправить специальных людей, которых называли «сказочниками». Их задачей был поиск подходящих легенд для нелегалов. Грязная и опасная работа. Иногда приходилось устранять человека, которого должен был заменить агент. А переброска через океан… Это ведь не довоенное время, когда небо всего мира бороздили тысячи самолетов. Это новое время. Новые реалии. Большинство крупных аэродромов покрыто радиоактивным пеплом. Только в последнее десятилетие наладились устойчивые контакты между Оазисами, и то не со всеми. Стерты с лица планеты города, громадные территории превращены войной в сумеречные зоны, или, как их называют дикари из резерваций, Чертоги. Для переправки через океан агентов используется подводная лодка. А ведь поход лодки — это деньги, и немалые. Затем изучение нелегалами своих легенд. Наконец, их заброска. Внедрение. Так называемый инкубационный период, когда они никакими действиями не должны ставить себя под угрозу. Просто обживаться и жить своей легендой. Ну а потом уже начало работы в качестве агентов. И потеря четырех — это колоссальный ущерб службе разведки, да и всей компании. Неужели это дело было настолько важно для руководства ОЕК?
— Что с ними стало? — тихо спросил Морис.
— Сказано, что двое самоустранились при попытке их задержать. Еще двоих взяли. Их судьба неизвестна.
Элдридж слукавил. Вероятно, они тоже самоустранились. Но уже во время допроса и, возможно, против своей воли. Вшитый в организм микрочип с ядом G12 в таких случаях альтернативы не оставлял. Даже тем, кто вел допрос. Но говорить об этом своим помощникам он не желал.
— Так. Остров Гранд Менен. Раньше был канадский. Но сейчас там на всем континенте заправляют корпорации, как понимаете.
— Понимаем, — сонно кивнул Уилсон.
— Там атаковать во время войны было почти нечего, вот он и уцелел. После на нем скопилось много беженцев из Канады и Штатов. Так. На кой черт мне тут эти исторические справки… Эпидемия… мор… каннибализм. Высадка отрядов «Хадли корп».
— Была такая частная армия, еще до войны, — добавил тихо Оливер. — Их нередко ЦРУ нанимало для грязной работенки. Слышал, в Ираке, Ливии и Сирии делали вещи, от которых у бравых бошей из СС волосы даже на мошонке дыбом встали бы.
— Помолчи, дружище, — буркнул Элдридж.
— Можете даже не рассказывать, для чего псы войны из «Хадли корп» высадились на Гранд Менене, сэр. Я ведь только-только стал спокойно засыпать и видеть сны без кошмаров…
— И не собирался… Так. В настоящее время установлено, что остров имеет крайне важное значение для корпорации «Хадли и Сэм». Весьма режимная территория. Минные заграждения в акватории, противолодочные сети. Последние пятнадцать лет там находятся некие производства и центры закрытых исследований корпорации. Также небольшая база морских сил. Патрульные катера, один эсминец, несколько рыболовецких судов, переделанных для военных нужд. Подводная лодка. — Элдридж нахмурился. — «Сивульф». Дьявол, у нее же ракет, что семян в огурце.
— Ничего себе? Атомная лодка? — Оливер ухмыльнулся. — И как русские ее оставили в живых?
— Не знаю, Уилсон. И вообще, у меня большие сомнения относительно того, с кем на последних этапах русские и янки больше воевали. Со всем миром или с жителями собственных территорий, взбесившимися в той яме, куда прикатился наш славный мирок. Как, впрочем, и всюду. И у нас в том числе.