Не дав ей договорить, Конан возразил:
– Я сомневаюсь, что они отпустили бы нас подобру-поздорову. Особенно вместе с Дженной. И я не мог позволить заколоть меня словно свинью, если уж Бомбатта заварил эту кашу.
– Все правильно, – вставил Малак. – Если на тебя нападают, ты защищаешься. А если потом выяснится, что все это произошло по ошибке, то победитель потом воздает искупительную жертву богам – и дело с концом.
– Не всегда это лучший путь, – подумав, сказал Акиро, – но эти громилы – отвратительные ребята, попросту говоря – изрядные мерзавцы.
– С чего ты взял? – возразила Зула.
– Просто ты не умеешь читать на древних языках, как я. То заклятие, которое мы все ощутили, как только вошли в каменный лабиринт, было наложено ими и их приятелями. Человеческие жертвы – это лишь одна из мерзких составляющих таких заклятий. Те шаманы, с которыми вы… э-э… скажем, помогли мне разобраться, – просто невинные дети по сравнению с ними.
– По мне – хоть людоеды, – сказал Конан. – Сейчас не до них. Главное – выбраться отсюда. Бомбатта и Дженна с каждой минутой приближаются к Шадизару. Не сомневаюсь, что наш великий воин представит все происшедшее в нужном ему свете. А я не хотел бы лишиться обещанного вознаграждения.
Акиро сочувственно поглядел на него, а Зула, помявшись, тихо сказала:
– Но я думала… мы думали, что… Дженна… – Она лишь безнадежно махнула рукой в направлении груды обломков.
– Бомбатта обрушил все это на мою голову, – сказал Конан. – Ему не терпелось посчитаться со мной, не дожидаясь возвращения. Но я не думаю, что он заодно похоронил себя и Дженну. Мы должны выбраться отсюда и попытаться догнать их. И не смотрите на меня как на сумасшедшего. Я прекрасно видел, где заканчивается эта комната. Отсюда до коридора, куда нырнул Бомбатта, всего несколько шагов. А нам и нужно-то всего лишь высвободить узкий лаз, только чтобы пролезть человеку. У нас еще останется ночь и день, чтобы добраться до Шадизара.
С этими словами он обхватил руками кусок колонны размером с человеческое туловище и отбросил его в сторону, освобождая остальным поле деятельности – нагромождение камней поменьше.
Не говоря ни слова, Зула принялась за дело, правда, все еще недоверчиво косясь на наваленные глыбы. Малак чуть задержался, чтобы, хитро прищурившись, спросить Акиро:
– Не хочешь ли помочь? Неужели ты не можешь разнести всю эту кучу хлама одним движением руки?
– Ты вновь лишь демонстрируешь свое невежество, – возмущенно буркнул колдун. – Я должен неотрывно поддерживать усилием воли огненную преграду и вовремя пустить в действие следующую ступень защиты, когда ослабнет эта. Иначе первым предупреждением о появлении наших приятелей станет острие копья, воткнувшееся тебе в задницу.
– Ах ты старый жулик! Включи ты сразу все свои огонечки и принимайся за работу.
– Слушай, разве я когда-нибудь учил тебя, как лучше воровать? Позволь мне самому заняться тем, в чем я разбираюсь лучше тебя.
Конан работал как одержимый. Два камня вылетели из-под его рук в то время, пока Зула и Малак вместе откатывали один. Пот ручьями лился с него, почти смыв грязь и оставив влажную кожу блестеть в свете факелов. Когда вдруг обрушился град камней, уничтожив результат всех их стараний, он отогнал всех подальше назад, чтобы работать без помех, твердя про себя лишь два имени: Дженна и Валерия. Дженна. Валерия. Найти Дженну. Отплатить долг Валерии…
Когда еще раз Акиро пришлось заменить голубой луч защиты, Малак тихонько прикоснулся к его плечу:
– Слушай, а ты и вправду можешь читать эти золотые пластины?
– За работу! – рявкнул на него Конан.
Акиро же явно решил поговорить:
– Да, я могу прочесть большую часть того, что выбито на них. Эта золотая штуковина – Рог Дагота.
– Да, так его называл тот черный бугай, – вставил Малак.
– Не перебивай. Тысячелетия тому назад между богами началась война. В те времена это было частым делом. В страшной битве Дагот был повержен: из него выдернули Рог и далеко спрятали. В этом Роге заключена его жизненная сила, а без него он тотчас же обратится в камень. Если верить этим преданиям – сейчас он спит, но как только Рог будет возвращен на свое место, он пробудится.
– А, так вот зачем он нужен Тарамис, – сказал Конан, не прерывая работы. – Значит, она решила разбудить бога. А тот и вправду Сможет вернуть мне Валерию.
– Да, – вздохнул Акиро. – Я полагаю, что Дагот смог бы оживить мертвого человека.