– Продолжайте дальше по существу дела, – процедил следователь сквозь зубы, явно теряя терпение от нескончаемого потока совершенно ненужной информации.
– Ну да, ну да, я и говорю, эта убивица, – женщина скосила глаза на Лизу, – сидит возле кровати-то и пистолетом размахивает! Сама белая, что простыня, из стороны в сторону качается, глаза безумные. Я как глянула на все это – ноги в руки да бежать! Испугалася, аж страшно говорить как, – вновь повторила она и схватилась за сердце, – сама бегу, а так и кажется, что она сейчас мне вслед стрельнит! Я ведь сразу сообразила, что это она там их всех… конечно, она! А кому ж еще? Сидит и пистолетом так и машет, так и машет, видать, помутнение какое в голове. Ну вот, слава богу, убежала я из того дома-то цела и невредима. К соседям прибегла: «Звоните, – кричу, – в милицию, там смертоубийство произошло!» Хорошие люди там живут, я им тоже газетки да журналы приношу. «Звоните, – говорят, – сами, вон там у нас телефон». Я вам и позвонила. Вернее, позвонила-то я в «02», а уж они меня переключили на вас. Ну, вот и все.
– Зинаида Ивановна, вы пока в коридорчике посидите, а потом я вас вызову, и вы все напишите на бумаге, – сказал следователь с улыбкой на губах.
– Дык, некогда мне ждать, милок, мне на работу бечь надо, я у начальницы нашей всего на час и отпросилась.
– Ничего страшного, я вам повестку выпишу.
– На кой ляд мне твоя повестка? Я женщина пенсионного возраста, меня на почте держат из-за того, что я двадцать годов там отпахала. Если начальницу рассержу – уволит и фамилии не спросит. А у меня пенсия – на один раз в магазин сходить, если без работы останусь – с голоду только и помирать! Нас, пенсионеров, не очень-то на какую работу берут, только вон рекламу у метро раздавать и в мороз, и в жару или газетами торговать. У меня уж силы не те, чтобы весь день на ногах стоять на одном месте, да и больные они у меня. А на почте-то не сказать чтобы я очень и устаю. Утречком разношу газетки да журналы, у меня сумка такая есть на колесиках, чтобы на руках не носить, я в нее все сложу – и поехала, уж приноровилась, удобно и не тяжело, – строчила словами женщина, боясь, что следователь ее сейчас перебьет и заставит ждать в коридоре. – И участок мой не очень чтобы большой, этот коттеджный поселок. Вот я его пробегу – и свободная. Только по вторникам и пятницам мне начальница еще дополнительную работу дает – сортировкой писем я занимаюсь, – а сегодня как раз пятница и есть. Не могу я сидеть, сынок, ты уж не обижайся, я в другой раз приду и все напишу, а счас побегла я, – торопливо говорила женщина, прижимая руки к груди и пятясь к двери.
– Ну хорошо, – уступил Краснощекий, – в понедельник сможете к трем часам прийти?
– К трем-то? Конечно, сынок, к трем обязательно приду, – обрадованно кивая головой, сказала женщина и проворно выскользнула за дверь, еще раз с опаской глянув в ту сторону, где сидела Лиза.
Следователь повернулся к девушке и, довольно улыбаясь, спросил:
– Ну, что вы на это скажете?
– Скажу, что я очень разочарована, – сморщила она носик.
– В чем, интересно?
– В наших доблестных правоохранительных органах.
– Что так?
– А то, что свидетельские показания этой престарелой дамы, кажется, не очень образованной, выеденного яйца не стоят.
– Это почему же? – возмутился парень.
– Она видела то же самое, что увидели и вы, когда приехали в дом.
– И это лишний раз доказывает вашу причастность к данному преступлению, – радостно подытожил Краснощекий.
– У меня живот заболел, – прервав радостное возбуждение старшего лейтенанта, выпалила Лиза. – Сейчас прохватит, – для убедительности добавила она, совершенно серьезно глядя следователю прямо в глаза.
– Это стресс, – сделал заключение Краснощекий.
– Где здесь у вас туалет? – спросила Лиза, вставая со стула и одергивая свой пиджачок.
– По коридору, до конца. Впрочем, я вас сам провожу, – вскакивая вслед за Лизой со стула, засуетился старший лейтенант.
– Не стоит беспокоиться, я сама дорогу найду, – кисло улыбнулась она.
– Не положено, – отрезал Краснощекий.
– Я что, арестована? – прищурилась девушка.
– А вы разве не знали? – удивился парень.
– Представьте, нет. А ордер на мое взятие под стражу есть?
– Сейчас будет, – счастливо заулыбался служивый, – вот только прокурор подпишет, и все дела. Мой вам дружеский совет, – наклонившись к девушке, проговорил следователь. – Вы только явку с повинной напишите, и делу конец, остальное я беру на себя, постараюсь дело представить в наиболее выгодном для вас свете. Зачем антимонии разводить? И вам это учтется, да и мне не возиться. Кроме вашего дела, у меня еще три в производстве.
– Да? Вы такой востребованный следователь? – хищно улыбнулась Елизавета, уже готовая вцепиться этому молодому безусому Краснощекому прямо в глаза своими длинными ногтями. В это время в кабинет вошел еще один молодой парень и протянул следователю конверт. – Вот, это результаты экспертизы. В крови подследственной обнаружен сильнодействующий наркотик.
– Петров, когда ты научишься правильно работать? – зло проговорил Краснощекий, яростно вращая глазами. – Врываешься в кабинет, отдаешь улики при постороннем человеке, излагаешь секретную информацию! В чем дело? Мне придется доложить начальству.
Парень покраснел как рак и выскочил из кабинета с завидной поспешностью. Краснощекий покачал головой:
– Практикант, навязался на мою голову, все нервы с ним уже измотал за месяц.
Следователь открыл конверт, вытащил оттуда заключение и счастливо заулыбался.
– Ну вот, это еще одно доказательство того, что вы наркозависимы и совершили преступление под воздействием наркотика, – очень довольным голосом сказал он. – Признаюсь, вы мне симпатичны, поэтому хочу дать вам совет: настаивайте на состоянии аффекта на почве ревности. Это будет считаться непреднамеренным убийством – меньше срок дадут, это я вам как профессионал говорю, – понизив голос, доверительным тоном промолвил Краснощекий.
– Меня сейчас прохватит прямо в вашем кабинете, – напомнив о своем намерении пойти в туалет, выпалила Лиза, игнорируя слова следователя.
– Да-да, пойдемте, продолжим чуть позже, извините, – поторопился услужить следователь, заранее потирая руки, что так быстро завершит это дело и получит благодарность от начальства. Он проводил девушку в конец коридора и уже вознамерился войти вместе с ней в туалет, как услышал возмущенный голос Лизы:
– Вы что, господин следователь, собираетесь сидеть на унитазе вместе со мной?!
Тот растерянно оглянулся по сторонам и зашептал:
– Но я не имею права оставлять вас одну. Там кабинки с дверями, я на вас и не собирался смотреть!
– Это безобразие, стойте здесь на здоровье, а туда, где я буду справлять свою нужду, входить не смейте, я стесняюсь. Вы же мужчина, как-никак, хоть и очень молоды, – не забыла вставить шпильку Лиза.
Парень покраснел, как молодая морковка, и даже вспотел.
– Ладно, идите, я здесь постою, только быстро, – все так же шепотом проговорил он.
– А это уж как получится, – лучезарно улыбнулась Елизавета и скрылась за дверью туалета. Она увидела на двери щеколду и тут же воспользовалась ей, чтобы закрыться. Девушка принялась внимательно осматривать помещение. Лицо ее мгновенно приобрело серьезное и очень озабоченное выражение. На окне была решетка, поэтому Лиза сразу же отмела мысль убежать этим путем.
«Что делать? Что же мне делать? Ведь действительно посадят ни за что! Нужно бежать отсюда как можно быстрее и дальше. Но как?»
Девушка обошла все помещение, подергала на окне решетку и пришла к неутешительному выводу.
– Кажется, мне придется несколько лет пилить дрова на Колыме!
Ей совершенно не пришлась по душе эта перспектива, и она еще раз начала осматривать помещение. Глаза опустились к полу, и Лиза увидела большую решетку, закрывавшую проем.
– Здесь бы мне удалось пролезть! Интересно, куда она ведет? То, что не наверх, это ясно, значит, вниз, в подвал.
Она подошла к решетке и подергала ее. Практически не сопротивляясь, та отделилась от стены, и перед взором девушки открылась дыра вполне подходящих размеров. Лиза поспешно спихнула ногой отвалившуюся штукатурку в образовавшуюся дыру, чтобы не было никаких следов.
– Здесь я пролезу как нечего делать. Только вот куда меня эта дорога приведет? А какая разница – куда? Лишь бы не в тюрьму, – сделала заключение девушка и поставила решетку на место. Она подошла к двери и, открыв ее, вышла в коридор, где Краснощекий нервно нарезал круги от стены к стене.
– Все в порядке? – облегченно вздохнул он, увидев Лизу.
– Вроде да, – кисло ответила она и направилась в сторону кабинета. Следователь чуть ли не вприпрыжку побежал за ней. В середине пути девушка резко остановилась и схватилась за живот.
– Ой, мамочки, кажется, опять, – простонала она и вытаращила глаза на парня. Не спрашивая разрешения, она опрометью бросилась в обратном направлении. Едва захлопнув дверь и задвинув защелку, девушка подбежала к решетке, отделила ее от стены и опустила ноги в лаз.
– Господи, благослови, – прошептала она и начала сползать. Через некоторое время ноги ее уперлись во что-то, и Лиза поставила их на твердую опору. Ее голова была на уровне пола в туалете, и девушка, немного подтянувшись, достала решетку и приладила ее на прежнее место. Дальше ей пришлось ползти на четвереньках, потому что лаз уходил не вниз, а куда-то в сторону. Только вот в какую, девушка не представляла, но все же решила рискнуть. Она работала руками и ногами с такой скоростью, что преодолела расстояние метров в двести за считаные минуты. Лоб ее, покрытый от напряжения мелкими бисеринками пота, уперся в какую-то металлическую заслонку, и Лиза остановилась.
– Так, и куда это, интересно, меня занесло? – прошептала она и толкнула препятствие. Заслонка со скрипом отдвинулась, и обрадованная девушка решила продолжить путь в том же направлении. Но не тут-то было! Стоило ей сделать пару движений, как тело приняло положение «ноги вверх», и Лиза полетела куда-то вниз.