Однако делать было нечего, отступать не хотелось, и Кузьма опустился на каменистую марсианскую почву, еще не измененную травой так, как на Земле. Последние полсотни метров до лагеря он решил пройти пешком.
Прислушиваясь к долетавшим из лагеря звукам, он медленно двинулся вперед, разглядывая скалы и деревья.
Местность здесь была живописная, скалы диаметром от двух до десяти метров и высотой до сорока-пятидесяти придавали ей необычный «археологический» колорит. Так и казалось, что сейчас он увидит жилище марсианина или его самого с копьем в руке. По-видимому, лагерь отдыхающие разбили в этом месте не случайно, о чем говорил и ручей, сбегающий к озеру по камням. Подумалось, что здесь поработали ландшафтные операторы, создавшие уголок «дикого» отдыха для какой-то важной персоны.
Кузьма остановился, зачерпнул пригоршню воды, попробовал на язык. Вода была вкусная, пресная, колючая, как нарзан, и попахивала мятой. А поскольку ключей и минеральных источников на Марсе не водилось, Кузьма сделал окончательный вывод: источник создали искусственно, а скалы обработали для придания ландшафту «археологической законченности». Это подтверждало прежнее заключение Кузьмы о вмешательстве в пейзаж терраформистов. Захотелось посмотреть на людей, отдыхающих в этих местах, ради которых хозяйственники пошли на значительные затраты для облагораживания дикой природы.
Кузьма двинулся было дальше и вдруг услышал голоса. Невольно сбавил шаг, прислушиваясь, потом и вовсе остановился. Разговаривали двое: мужчина и женщина – и, судя по эмоциональной окраске речи, ссорились.
– В конце концов, я мог бы тебя и не приглашать, – зло бросил мужчина.
– Тогда зачем пригласил? – сдавленным голосом отозвалась женщина.
– Да уж не для того, чтобы ты демонстрировала свою независимость. Если ты со мной, изволь делать то, чего я хочу.
– А если не хочу я?
– Тогда не надо было соглашаться. Я специально выбрал место с «зеркалом», угрохал уйму кредитов на подготовку лагеря, пригласил известных людей, и после этого ты закатываешь истерику на глазах у всех и выставляешь меня на посмешище!
– Я не игрушка и не твоя вещь! Со мной так нельзя…
– Я так хочу, поняла?! И будет по-моему! Если я тебя хочу, ты будешь моей где угодно, даже в зале приемов Правительства, даже на Солнце!
– Не буду!
– Будешь!
Возня, стук раскатывающихся камней, тихий вскрик:
– Пусти, мне больно!
Кузьма без колебаний шагнул вперед, отбрасывая ногой камни, чтобы его услышали, и увидел борющихся собеседников. Мужчина повалил женщину, одетую в шорты и майку, на землю и пытался снять с нее шорты, затем одним движением разорвал на ней майку и дал пощечину. Женщина снова вскрикнула.
– Эй, красавец, – окликнул Кузьма. – Нельзя ли обращаться с дамой повежливей?
Мужчина гибко вскочил, оглядываясь, яростно сверкнул глазами. Он был выше Кузьмы на голову и шире в плечах, великолепно сложен, красив, смугл, курчав, носил бородку и усы. Кузьма перевел взгляд на поднимавшуюся женщину и вздрогнул: это была та самая золотоволосая незнакомка, с которой их свела судьба два дня назад. Она попыталась натянуть майку, закрыла грудь рукой и торопливо пошла к лагерю. Мужчина оскалился, догнал ее в два прыжка, рванул за плечо, разворачивая к себе, и дал еще одну пощечину.
– Ты уйдешь, только когда я тебе позволю! Поняла?—Он оглянулся на Кузьму. – А ты проваливай отсюда, пока я не позвал охрану!
Кузьма увидел слезы, стекающие по щекам девушки, и покачал головой.
– Сударь, вы не джентльмен. Она не хочет быть с вами, зачем же удерживать ее силой?
– Проваливай, я сказал, защитник хренов! – Мужчина толкнул девушку в спину. – Иди в лагерь, там поговорим.
В то же мгновение какая-то сила оторвала его от земли и отбросила в сторону. Кубарем прокатившись по каменистому пригорку, он ошеломленно вытаращил глаза и на несколько мгновений затих, затем вскочил.
– Ты… меня… ударил?!
– Остановил, – спокойно сказал Кузьма, поворачиваясь к незнакомке. – Извините, вас проводить?
– Не вмешивайтесь, – покачала головой незнакомка. – У вас могут быть неприятности. Это мое личное дело.
– Может быть, вас проводить на Землю? У меня есть тайф.
– Не надо, я справлюсь сама, уходите.