– Да, но…
– Не будем тратить драгоценное время, Сергей Олегович! – перебил Корсакова Зингер. – Вы сегодня спасли весьма важную пациентку. Некомпетентная самодеятельность болвана Иноходцева чуть было не стала для нас всех роковой. Я в этот момент был далеко и просто не успевал вмешаться.
– Но, что, чёрт возьми, происходит? – разозлился, наконец, Корсаков.
– Через несколько часов сами всё увидите, – успокаивающим тоном отреагировал на его эскападу Зингер. – Многое для вас проясниться. Ваше появление в Огневом логе, Сергей, как бы сказать, не совсем случайно… Мы давно заочно знакомы с вами и вашими работами. Вы весьма перспективный молодой учёный. Такие сотрудники нам очень нужны. Да что там? Крайне необходимы!
– Да неужели? – растерянно отреагировал Корсаков. – Это что же! Интересно у вас получается? Без меня-меня женили?
Зингер, однако, не смутился. Он попросту не обратил внимания на реакцию Сергея и продолжил:
– Давайте-ка, доктор сегодня же встретимся и всё проясним. Назначим это мероприятие ровно на час ночи. Войдите в лифт, который расположен на втором этаже, в женском отделении. Только не перепутайте его с другим, который ведёт в подвал и башню. Наш лифт скрыт от посторонних глаз и находится в конце коридора, в тупике, за обычной, как правило, запертой дверью. Сегодня всё будет открыто для вас! Во всех смыслах! Просто войдите в лифт и ожидайте. Да! И оставьте мобильник Иноходцева у себя. Главврачу он больше не нужен. Этот телефон теперь не только ваше средство связи, но и ключ от многих дверей…
[1] Суггестор – источник внушения
Глава пятая. «На лифте в тайну» Пасхальный кролик и другие
Глава пятая
«На лифте в тайну», или Пасхальный кролик и другие
=
В назначенное время измученный любопытством Корсаков вошёл в секретный лифт. До этого он битый час прохаживался по женскому отделению и даже несколько раз дёргал за ручку, указанной ему запертой, двухсекционной двери. Но ровно в час ночи раздался щелчок автоматического замка. Корсаков распахнул створку. Ему открылась гладкая матовая хромированная поверхность. Сергей подождал. Ничего не происходило.
"Телефон, мобильник, ключ от многих дверей"… – наконец осенило его.
Врач достал из кармана халата телефон и поднёс его к дверям лифта. Створ с лёгким шипением отодвинулся вправо. Корсаков вошёл в хорошо освещённую, очень просторную кабину лифта.
"Чёрт возьми! – нервно размышлял молодой врач. – Сначала на мою голову свалился этот электрический Громов с его мистическими приключениями, а теперь ещё новости! С другой стороны, я погибал от тоски в этом провинциальном болоте. И вот получил… более чем яркие эмоции… Чем же я теперь недоволен? Истинно сказано, «бойся исполнения желаний, глупец!»
Пока Корсаков рефлексировал, лифт двинулся вниз. Миновал два этажа, подвал и заскользил ещё ниже.
"Это куда же мы? Часом не в преисподнюю?" – печально ухмыльнулся Сергей.
Но лифт смилостивился. Доставлять Корсакова прямиком в Геенну огненную он пока не собирался. С лёгким шипением раскрылись матово поблескивающие хромированные двери. Корсаков секунду помедлил и решительно шагнул вперёд.
Сергей оказался в небольшой, совершенно пустой, облицованной белым кафелем комнате без дверей. Помещение скромно освещала единственная, закреплённая на низком потолке люминесцентная лампа. Доктор растерянно застыл на месте. Ничего не происходило…
"Мать моя женщина! Прямо газовая камера! – начал понемногу паниковать Корсаков. – Того и гляди, Циклон Б[1] пустят"…
Сергей пришёл в настоящий ужас, когда раздалось характерное шипение, а из небольших, расположенных у самого потолка, незамеченных им прежде отверстий в стенах, заструился, похожий на водяной пар, молочно-белый газ. Помещение в считаные секунды заполнилось густым туманом. Впрочем, туман этот не имел ни вкуса, ни запаха. А главное, никакого затруднения с дыханием у Корсакова не произошло. Это его несколько успокоило. Когда же туман рассеялся, бело-кафельная фронтальная стена, освобождая проход, подалась вперёд и вверх. Перед Сергеем открылся ярко освещённый, длинный и тоже облицованный белым кафелем коридор.
"Так это я попросту прошёл банальную дезинфекцию! – запоздало догадался Корсаков и тут же ужасно разозлился. – Вот дьявол! Попадётся мне ещё Зингер! Предупредить не мог?!"
Однако сюрпризы этой удивительной ночи всё ещё не иссякли. Более того, они только начинались.
Как бы в ответ на рассерженные мысли Корсакова перед оторопевшим Сергеем внезапно возникло нечто, вернее, некто. Это был то ли ребёнок, то ли рослый упитанный лилипут. Существо вырядилось в старомодный плюшевый карнавальный костюм пасхального кролика. Ушастый субъект остановился напротив Корсакова, заложил пухлые руки за спину, и снизу вверх уставился на него. Под ярко раскрашенной усатой мордочкой из папье-маше поблескивала за прорезями для глаз насмешливая синева. На Сергея словно нашла какая-то лишающая воли оторопь. Он стоял и не мог отвести взгляда от картонной рожицы.