Потолковав с Хабаром, Гром решил наконец-то выбраться на волю. Посетить ближайший к Огневу логу городок Червены. Уже утром следующего дня тёплая компания в составе Грома, Мышкина, самого санитарского бугра и его подручного Бугая выехала в свет. Что касается Сыщика, то Женя просто лучился от счастья. На волю огнелоговцы выехали не на чём-нибудь, а на белом, словно великолепный скакун Мерседесе главврача Иноходцева. Хабар и сам немало удивлялся, накатившей, несоразмерной даже для него внезапной наглости. В ответ на «скромную» просьбу старшего санитара, «одолжить на денёк «мерина», главврач чуть было не захлебнулся от возмущения. Однако, встретив неподвижный взгляд серо-стальных глаз странного пациента Громова, Лев Николаевич обмяк. Причём сразу и весь. Он порылся в ящике своего стола и обречённо протянул бригаде наглецов ключи от машины.
В старинном почти незатронутом второй мировой городке Червены Громову очень понравилось. Он отпустил Хабара с Бугаём «до ресторана». Сам же, прихватив Мышкина, принялся бродить с ним по городу. На душе у «психов» было на редкость хорошо. Они гуляли по узким улочкам, между невысоких краснокирпичных домов. Заходили, любопытствуя, в лавочки и магазины с пёстрыми вывесками на украинском, польском, русском и, даже английском языке.
Зазвенели часы на старой ратуше. Бредущий впереди Мышкин задрал голову и повернулся в сторону мелодичных звуков. Гром взглянул на него и увидел, как по худым щекам Евгения текут слёзы. У Георгия сжалось сердце.
"Какого дьявола я ещё раньше не вывел его на свободу, – досадуя, ругал себя Гром. – Тоже ещё, новоиспечённый волшебник. О друге он не догадался позаботиться"…
Георгий оглядел приятеля.
"Надо бы привести его в порядок. Постричь, переодеть. Да и в перспективе! Почему бы не попытаться выправить ему документы и отправить с сестрой куда-нибудь в дальнюю, но приличную заграницу? А что? Вполне посильная вещь. Я тут о каких-то сверхзадачах тоскую. А вот оно простое доброе дело! Чем не миссия?"..
После парикмахерской и отдела мужской одежды Мышкин преобразился. Ему очень пошёл стиль «романтик», или свободный художник. Широкие вельветовые штаны, мягкая куртка черного велюра, на шее переброшенный через плечо лёгкий муаровый шарфик. И, наконец, последний штрих, одетый чуть набекрень, немного экстравагантный большой тёмно-синий берет. Не хватает только деревянного переносного мольберта за спиной…
Друзья гуляли по набережной, вдоль местной, неширокой, но полноводной реки. Взгляд Грома упал на бронзовую очкастую сову, висящую на цепи.
«Книжковий магазин» – гласила внизу вывеска на украинском.
Георгий хотел было пройти мимо, но Женя его остановил.
– Гром! Давай заглянем, – умоляющим тоном попросил он и, словно ребёнок, потянул Георгия за рукав.
В магазине от книжного товара пестрило в глазах. Мышкин сразу побежал в отдел художественной литературы. Георгий же прямо у дверей взял в руки первую попавшуюся книгу и раскрыл её. Перед глазами запрыгали непонятные значки. Иероглифы…
"Непонятные? Да ладно!"
– «Zìxìn shì xiàng chénggōng mài chū de dì yī bù», – прочитал Гром вслух, вполголоса. И тут же автоматически перевёл. – «Вера в себя – это первый сделанный шаг на пути к успеху».
Прехорошенькая девушка-продавщица у кассы за прилавком посмотрела на Громова с о-очень большим и уважительным интересом.
– Знаєте китайський?– улыбнулась украиночка.
– Да так, балуюсь… – несколько вальяжно бросил в ответ Гром.
Признаться по-честному, он и сам был, мягко говоря, шокирован своей вновь открытой способностью. Не без опасения Гром углубился в лингвистический отдел.
«Венок сонетов» Шекспир в подлиннике.
– "Читабельно! Некоторые, да что там, многие сонеты, как оказалось, он помнит наизусть"…
Сборник французских поэтов на языке оригинала.