Солдаты пытались отбиваться, но покойники упорно продолжали их преследовать. Разумеется, такие моменты только усиливали панику среди личного состава. Всё прекратилось с первыми лучами рассвета, словно в страшной сказке из книжки братьев Гримм. Таким, наверное, было специфическое воздействие этого неведомого газа. Наши здоровенные парни упали на землю без чувств. Все разом, словно какие-нибудь гимназистки от солнечного удара на летней экскурсии.
Мы находились без сознания не менее четверти часа. Когда же пришли в себя, то обнаружили своих стонущих раненых и ещё, к несчастью, нескольких убитых. Все жертвы паники и галлюцинаторного безумия. К особому несчастью, погибли все офицеры подразделения. Трое застрелилось, а ещё двое выбросились с высоты четвёртого этажа, из окна башни, которая располагается прямо над центральным входом в клинику. Все господа офицеры, как ни странно, были без одежды. В смысле совершенно нагими, господин следователь.
Да-да, вы правы! Гауптштурмфюрер Миних действительно выжил, но смею заметить, лучше бы он тоже погиб! Мы нашли его совершенно невменяемым. Во флигеле той самой башенки. Там, где хранились старые матрасы. Миних лежал совершенно голый в углу, перепачканный собственными испражнениями. Несчастный плакал, пускал пузыри и звал маму...Что же касается штурмбанфюрера фон Бравена, то он попросту исчез. Куда подевался наш командир? Сплошные загадки! Да, ещё одно! Паркетный пол в его комнате был весь испещрён засохшими кровавыми следами - то ли женщины, то ли ребёнка.
Так точно, господин следователь! Место захоронения трупов в той сухой песчаной балке, в дубовой роще позади корпусов клиники мы проверили первым делом. Всё, вернее все там были на месте. Никаких новых следов. Как мы оставили это место, так и нашли, без изменений.
Справка третья.
Личные показания Андрея Звана, десять лет, местного уроженца, бывшего разнорабочего на объекте «Klinik»
Машинописная (устно-дословная) форма протокола допроса
Листы с показаниями отсутствуют
Показания изъяты по личному распоряжению рейхскомиссара Украины Эриха Коха
Резолюция от 01.01. 1942-го года:
«Непрофессионализм и идейная незрелость некоторых следователей СД просто потрясает. В важнейшем и сложнейшем деле присовокупить в качестве показаний бредни какого-то детёныша из неполноценных славян! Это ли не верх идиотизма! Следователю СД гауптштурмфюреру Отто Грецки рекомендую поставить на вид, а в случае повторения подобных непростительных ошибок отправить ротным командиром на Восточный фронт! К свиньям собачим!!!»
Эрих Кох
Резолюция от 21. 02. 1942-го года:
«По вышеуказанному адресу может отправиться сам господин рейхскомиссар Украины, если только не прекратит глупо вмешиваться в неподконтрольные ему дела и заботы аппарата СС и СД».
Начальник штаба информационной службы НСДАП
Мартин Борман
[1] «Gespenst» (нем.) - призрак
[2]Штурмбанфюрер - офицерское звание в СС соответствовало майору Вермахта
[3] Гауптштурмфюрер - офицерское звание в СС, соответствовало гауптману (капитану) Вермахта
[4] Обершарфюрер - воинское звание в войсках СС, примерно соответствовало званию старшего фельдфебеля в Вермахте
[5] МГ - Maschinengewehr 34 -немецкий общевойсковой пулемёт времён второй мировой
[6]«призраки» - самоназвание личного состава батальона «Gespenst» - «Призрак»
Часть первая
Клиника
Глава 1.
Генрих
Посмертье
Генрих впервые в жизни мучается тяжким кошмарным сном. Да ещё таким, невероятно ярким и реалистичным. Сначала мёртвая полячка в его комнате, ужасно истерзанная. Исходящий от ожившего трупа голос давно покойной матушки. Теперь, в продолжение чёртова сновидения, странные сомнамбулические блуждания по тёмному, сырому, холодному и безлиственному лесу.
Что ищет он в ночной чаще? Как попал сюда? И почему, дьявол всех раздери, так зябко? Где мундир? Когда и почему он напялил на себя эту отвратительную хламиду, серый, грубо заплатанный больничный халат? О, вот, кажется, в отдалении, в низине за лесом, он видит горящие костры! Множество манящих обещанием тепла, пламенеющих алым цветом огней! Кто и зачем в таком количестве разжёг их в небольшой песчаной балке? Как там называлось это место? Кажется, «Окнеф лёк».
Австриец напрягает зрение, возле костров он с трудом различает какие-то серые тени. Надо подкрасться незаметно, а вдруг это партизаны? На голой заднице (под халатом он совершенно наг), стараясь не шуметь, Генрих съезжает по песчаному склону в узкую балку, сухой лесной лог. По-пластунски осторожно ползёт к горящим кострам, манящим остро желанным теплом.