– Gut gemacht! Ausgezeichnete reflexe! Vaclav und nach seinem Tod blieb ein Genie[1] –
Произнёс серый человек длинную тираду по-немецки.
"Что за чёрт! Кроме имени наставника я ни слова не понял", – с неприятным удивлением заметил про себя Георгий.
– Да друг мой! Как ни печально, но вы больше не полиглот, – перешёл на русский язык неизвестный. – Впрочем, это временно. Ваши новые удивительные способности не работают в этом скафандре. Его непроницаемый для излучений материал гасит любую, даже самую мощную экстрасенсорику, направленную вовне. Впрочем, вселенская эрудиция с интеллектом всё ещё при вас.
– Кто вы такой? – спросил совершенно растерянный Громов.
– Ах да! Светофильтр! Вы же меня не видите!– сочувственно отметил серый человек. – Виноват. Сейчас исправим. Между прочим, напыление на стекле вашего шлема – микронный слой из чистого золота. – Деловито бормотал он.
Раздался едва слышный щелчок и чёрное забрало на шлеме Громова плавно поползло вверх. Через ставший прозрачным пластик Георгий увидел просторное, разделённое на кабинки, хорошо освящённое помещение, наполненное непонятной, покрытой защитной плёнкой аппаратурой. Напротив Громова стоял медбрат Зингер, собственной, облачённой в привычный белый халат персоной. Пётр Генрихович любезно улыбался гостю своими тонкими бледными губами. На седой голове немца красовалась проволочная гарнитура с маленькими наушниками. У рта маячил миниатюрный микрофон.
– Вы! Что всё это… – начал, было, Георгий и сделал шаг навстречу медбрату.
– Хальт! Стой! – неожиданно нервно воскликнул Зингер.
Он поднял руку и направил на Громова, смахивающий на дистанционный пульт предмет. Вновь прозвучал негромкий щелчок. Георгий попытался пошевелиться в своём, казавшемся только что таким мягким и податливом скафандре, но тот, словно свинцом налился.
– Что вы сделали?! – злясь на своё бессилие, воскликнул Громов.
– Entschuldigung[2]! Прошу меня простить, Георг! – тут же вернулся к вежливым оборотам Зингер.
Медбрат пожевал бледными губами и с нотками вины в голосе продолжил:
– Это всего лишь меры предосторожности. Всё для вашего же блага, Георг. Вы не виноваты, что ничего не знаете о происходящем здесь, в Огневом логе. Этот мёртвый поляк Сташевич попытался вас использовать в своих целях. Но, слава создателю, мне удалось вовремя перехватить инициативу. Пока же просто расслабьтесь. – Усмехнулся Зингер. – Обещаю, что вы получите удовольствие. Совсем как в старой и пошлой, но мудрой шутке.
Зингер ещё раз щёлкнул пультом. В доспехах Громова что-то загудело, завибрировало. По телу прошла лёгкая судорога.
"Это работают в моём скафандре управляющие электромагнитные потоки! – возникло в голове Громова неожиданное и почему-то успокаивающее понимание происходящего.
"Значит, не обманул Зингер, – неуместно обрадовался Георгий. – Кое-что я всё-таки соображаю!"
Размышления Грома грубо и насильственно прервали. Георгия, словно взяла в плен необоримая внешняя сила. Помимо своей воли он зашагал к стоящему неподалёку массивному светло-серому кожаному креслу.
Пленник попытался, было, воспротивиться, но мгновенно осознал своё бессилие перед железной хваткой собственного облачения.
Скафандр донёс Георгия до кресла и с грацией умного робота неспешно водрузил пленника на его мягкие подушки.
"Чёрт! А ведь, если не задумываться о возможных последствиях это действительно кажется приятным, – мелькнула в голове Грома забавная мысль. – Этакий новейший аттракцион. Демонстрация последних достижений науки – электроники и роботехники. Реклама примерно такая:
– Успокойся! Доверься необоримой силе. Она не может творить зла. Она разумна и гуманна. Не сомневайся! Какой смысл? Ты всё равно беспомощен. Ты как младенец. А потому расслабься!"
– Вижу, вам пришёлся по вкусу наш аттракцион мощи! – прервал размышления Грома, подошедший к его креслу Зингер.
"Вот чёрт! Он что, этот немец, ещё и мои мысли читает?" – не на шутку разозлился Георгий.
– Не пугайтесь уж так, Георг, – заглядывая в окно шлема, усмехнулся медбрат. – Догадаться о ваших впечатлениях было нетрудно. Это всего лишь психосоматика. Всякий подсознательно хочется вернуться в младенчество. Полная безответственность. Никаких размышлений. Ноль анализа. Одни рефлексы и инстинкты. Абсолютный покой. Нирвана.
– Сомнительное удовольствие! – буркнул в ответ Гром.
– Разве? – пожал плечами Зингер – А по мне, так это будущее человечества! Его золотой сон!
Георгий чувствовал насколько бессмысленно дискутировать ему с этим человеком, но почему-то не смог промолчать.
– Это энтропия! Смерть разума! – хмуро возразил Громов.