Перед ними вырос Храбр, с головы до ног покрытый белой пылью и испачканный кровью. Он подхватил Бояну на руки, освобождая бродяжников от ноши, и осторожно прижал ее к себе.
– Ты ранен? – быстро спросила Итрида, но Храбр покачал головой в ответ.
– Кровь не моя.
– Хорошо.
Итрида повела бродяжников через все увеличивающуюся толпу, ловко лавируя между жителями Каменки. Вокруг то и дело раздавались крики – кто-то искал своих родных и близких, кто-то рыдал, иные пытались успокоить напуганных людей. Итрида провела рукой по лицу, стирая налипшую пыль и откидывая лезущие в глаза пряди волос, выбившиеся из косы. Какой-то звук смешивался с голосами, постепенно набирая силу. Бродяжница подняла голову и поняла, что слух ее не подвел: к уничтоженной взрывом корчме слетались вороны, и их становилось все больше.
– Итрида, нам нужен знахарь, – обеспокоенно позвал Храбр. Итрида до боли прикусила губу, размышляя, как поступить. До чего же не вовремя Даромир подгадил им со своей девкой!
Похоже, выбора у нее нет. Хоть и не такой виделась встреча после нескольких весен без единой весточки…
– Сюда, – поманила Итрида друзей.
Они нырнули в темный переулок, такой узкий, что пройти по нему можно было только по одному. Храбр крепче прижал к себе Бояну, обеспокоенно прислушиваясь к ее слабому дыханию. Вела Итрида, посередине двигался Храбр, последним шел Даромир, следя, чтобы никто не последовал за ними. Переулок вывел бродяжников на околицу Каменки. Всего в нескольких шагах от задворок последних домов темнел лес. Из него тянуло прохладой и запахами мокрой земли и грибов. Итрида махнула рукой и первой шагнула под зеленый шатер.
Храбр без колебаний последовал за ней, внимательно глядя под ноги, чтобы ненароком не упасть вместе с драгоценной ношей. И только Даромир замер на границе света и тьмы. Храбр заметил, что шехх отстал, и окликнул Итриду. Она нетерпеливо обернулась:
– Ты решил остаться?
– Я не могу… – сипло выдохнул шехх. Его лицо побелело, а глаза потемнели до черноты. Шехх неуверенно шевельнулся, и на его лбу блеснула испарина. Итрида обогнула Храбра и подошла к Даромиру так близко, что ощутила его рваное дыхание на своем лице. Грудь Дара раздувалась и опадала, как будто он только что бежал со всех ног. Шехх посмотрел на бродяжницу пустым взглядом. Итрида тяжело вздохнула и стиснула плечо Даромира, внимательно глядя ему в глаза:
– Я отведу нас к своей… старой знакомой. Но дорогу смогу проложить только из леса. У Бояны нет времени на твои сомнения, Дар. Либо ты идешь с нами, либо остаешься. И тогда мы, скорее всего, больше никогда не встретимся.
Лицо шехха болезненно исказилось. Он накрыл ладонью руку Итриды, на мгновение закрыл глаза и глубоко вздохнул.
– Нет уж, – сипло прошептал он, не открывая глаз. – Так легко ты от меня не отделаешься, клянусь пламенным ликом Алте-Анкх и тьмой вашей Нави…
Губы Итриды дрогнули в намеке на улыбку.
– Тогда пошли.
Итрида вела бродяжников до тех пор, пока огни Каменки не скрылись из вида. Убедившись, что за ними не увязался никто чужой, она остановилась. Достала из-за пазухи волчий клык на шнурке, покрытый плотной вязью странных красных значков, чуть помедлила и полоснула его острием свое запястье. Неровная полоска порванной кожи мигом заполнилась алым, и Итрида с силой прижала клык к ране. Кровь вместо того чтобы вытекать, впитывалась в амулет, и рисунки медленно растворялись в заливающей его красноте. Когда клык полностью сменил цвет, Итрида бросила его под ноги.
Земля задрожала, и бродяжники пошатнулись, едва удержавшись на ногах. Ковер из мха треснул и порвался надвое, словно тряпка, которую потянули в разные стороны. Из разрыва медленно проступила тропа – вполне обычная с виду, если бы мгновение назад ее тут не было и в помине.
Итрида первой ступила на светлую полоску. Глубоко вздохнула, медля, прежде чем сделать шаг. Потом быстро глянула поочередно на Храбра и Даромира:
– Не оборачивайтесь и не сходите с тропы.
Мужчины согласно кивнули, и рыжая бродяжница двинулась вперед, больше не обращая никакого внимания на товарищей.
За их спинами стал сгущаться туман. Его молочная стылость быстро затянула силуэты людей, а когда туман развеялся, ничто не напоминало ни о тропе, ни о живых душах, ушедших по ней в неизвестность.
Тропа закончилась неожиданно, просто оборвавшись после очередного шага. Нога Итриды с хлюпаньем ушла под воду, и бродяжница выругалась, едва не потеряв равновесие. К счастью, это была лужа, а не бочаг, и Итрида лишь замочила сапоги. Судя по ругани, раздавшейся со стороны Даромира, ему повезло меньше. Только Храбр двигался ловко, как кот, сноровисто обходя все обманчивые пятачки земли.